А вот на этот счет у Атки уверенности-то и малой щепоти не
набралось. Без внутренней уверенности и волшбы правильной не
выйдет, одна муть — и ладно бы бессмысленная, а бывает и опасная.
Она не стала больше спрашивать, обмотала теплый бок потяжелевшего
камня шелковой лентой, погладила пальцем по макушке рядом с узелком
и отправила в карман. Была у нее одна идея, кто мог бы погадать
точнее. Платить, правда, придется, но это ничего, у Атки еще
оставалось немного денег из тех, что прислали ей читатели.
Она сложила ноутбук в сумку и накинула ремень на плечо. Вежливо
кивнула библиотекарше на прощание:
— До свидания, госпожа Кутецкая!
Эмма Кутецкая отложила формуляр и поманила ее пальцем. Пока Атка
подходила, на круглом лице смотрительницы библиотечного зала
расплывалась молодая улыбка, преображая уставшее от прожитых зим
лицо.
— С юности такого гадания не видела, — заговорщическим шепотом
призналась она, когда Атка подошла к ее письменному столу, больше
похожему на низкую кафедру, чем, собственно, на стол. — На суженого
гадала? Любит?
Любопытство ее было как потрескивающее, робкое пламя только что
запаленной свечи. Чуть напусти на себя холод — Эмма сразу
отстранится, будто и не спрашивала ничего. Атка не хотела обижать
добрую женщину и смущенно кивнула. Даже улыбнулась, как и подобает
девушке, застигнутой родителями за любовной ворожбой. Ей никогда не
надоедала эта игра, и казаться совсем молоденькой и немного
влюбленной было гораздо проще, чем неосторожно выдать подлинный
возраст и объяснять потом.
— Тогда не теряй зря времени в библиотеке, — подмигнула
Кутецкая. — Успеешь еще наработаться, а молодость всего один раз
дается. Совет да любовь.
Атка неуверенно улыбнулась, чувствуя, как теплеют щеки. Но не
оттого, что ей прочили скорое замужество, к такому она давно
привыкла. Другие мысли заставляли ее отводить глаза, чтобы Кутецкая
не увидела в них страх.
«Не теряй зря времени» — это неспроста ведь именно так
прозвучало.
Именно сейчас, когда из головы не шел Макс Запольский. Красивый
мужчина, даже очень, но от его красоты отчего-то тянуло тревогой,
как ледяным сквозняком. Но все равно...
Вина перед человеком, который пусть и неосознанно, но очень
вовремя просил о помощи, была на вкус как жгучее золото.
* * *
Атка не дожила бы до этого дня, если бы не умела прислушиваться
к таким «удачно» прозвучавшим фразам и воспринимать их как мудрые
советы. Она воображала себе, будто за существами Изнанки кто-то
тоже незримо наблюдает и помогает тем, кто готов принять помощь, а
не полагается только на себя... Над этой наивной верой в неведомые
сущности «