— Ну кто же дает такие деньги
человеку в маске, сударь? — вздохнула она. — Тем более ночью...
— Я встретил его прямо тут, на вашем
месте. Это был ночной портье. И маска у него всего-то на шее
болталась. Я же не идиот, — нахмурился Макс. Несмотря на то, что он
сказал, у него все равно неприятно засосало под ложечкой. Кажется,
он все-таки хоть немного, да идиот. То-то эта Инга так смотрит.
Сочувственно.
— Вы, главное, не пугайтесь. Я
позвоню хозяину, и он все уладит.
— Скажите наконец, в чем дело? Я
отдал свои деньги какому-то постояльцу или что?
— Вы верите в Навь, господин
Запольский?
Марка мурлыкала себе под нос песенку
о милой Катрин, которая ждет у фонаря, и варила кофе на горячем
песке. Большой мешок с песком обитал рядом с газовой плитой, из
него торчала кованая ручка черпака, который был как минимум втрое
старше дома. А сковорода для песка, наоборот, была почти новая. Ее
Атка подарила прошлой зимой, и ленивая пряха еще не успела до конца
уничтожить посудину своей небрежностью. Над медной джезвой
поднимался ароматный пар. Марка рассеянно возила ее туда-сюда по
песку и припоминала забытые строчки старинной песни, которую, по
слухам, пели даже каратели Третьей империи во время последней
всемирной войны — до того она была прилипчивой.
Атка строчки третьего куплета
помнила гораздо лучше, чем Марка, но подсказывать не собиралась.
Она сидела на круглом трехногом табурете из дуба и, примостив на
уголок кухонного стола свой ноутбук, проверяла отклики читателей на
всех сайтах, где были опубликованы ее книги. Думать о книгах и
читателях было проще, чем гадать, что там с Максом, но все равно
толком не получалось.
Кофе поднялся шапкой, и Марка
разлила его по белым чашкам. Поставила на стол рядом с ноутбуком и
мельком заглянула берегине через плечо.
— Благодарят?
Ее острый носик едва ли не
шевелился, как у лисы, когда та пытается учуять мышку. При этом
полные губы юной кикиморки пытались изобразить хладнокровную
незаинтересованность, а получилось что получилось. Марка выглядела
точь-в-точь как человек с несварением желудка.
— Нет, не благодарят, — вздохнула
Атка, раздумывая, стоит ли отвечать на новый комментарий с вопросом
«когда прода?» — Я уже и не знаю, как и что писать, чтобы
благодарили.
Марка убрала со второго табурета
хлебницу и заняла ее место. Пригубила кофе, с удовольствием
зажмурилась и сделала глубокий вдох.