- Корнишоны маринованные. – Казаков
прочёл надпись на этикетке и скривился.– Огурцов, что ли не было,
обычных, солёных? Знаешь ведь, что я эту кислятину терпеть
ненавижу!
Он поскрёб грудь под растянутой
майкой-алкоголичкой.
- Не припомню что-то… - гость смотрел
на него недоумённо. – Раньше, вроде, закусывал, только в путь!
Может ты, того… уже после их разлюбил?
Казаков задумался.
- Верно, лет двадцать назад. Тебя
тогда давно уже не было.
- Он с подцепил на вилку крошечный
огурчик и вздохнул, демонстрируя покорность судьбе.- Ладно,
разливай уже, сколько можно?
- Тебе как - полную, или по
справедливости?
Казаков оценивающе посмотрел на
полулитровую бутылку с этикеткой «Ржаная». Та была опорожнена почти
наполовину.
- Полную. Прояви уважение к хозяину
дома. И к пожилому человеку тоже, между прочим…
- Пожилой? Это ты, что ли? – фыркнул
насмешливо гость и потянулся через стол. Водка, булькая, полилась в
стакан, наполняя его до самой кромки. Гость поднял бутылку,
зачем-то посмотрел сквозь неё на лампу, и набулькал себе. Его
стакан – такой, же гранёный, вмещающий стандартные двести граммов,
- тоже наполнился до краёв и даже с мениском.
- Истинный дзен в том, чтобы разлить
поллитру на три полных стакана. – глубокомысленно произнёс гость. –
И – не выпить. Ну что, вздрогнули?
- Погоди… - Казаков, до которого
начала доходить некоторая неправильность происходящего, выпрямился
на стуле. – Это ты что, в своём, как его…
- Зурбагане. – подсказал гость.
Стакан он держал на старорежимный манер – четырьмя пальцами,
оттопырив мизинец.
- Это ты в своём Зурбагане таким
штучкам научился?
- Каким?
Казаков зажмурился, потряс головой. А
когда открыл глаза – оказалось, что стакан собеседника налит едва
ли наполовину.
…он что, отхлебнуть успел? А, ладно,
по сравнению со всем остальным это такая мелочь…
- Вздрогнули. – твёрдо сказал он и
поднёс стакан к губам.
Онежская волна валяла «Клевер» с
одного борта на другой. Работяга-буксир поскрипывает шпангоутами,
потрескивает продольными балками набора, но продолжает исправно
стучать стареньким дизелем. На дворе конец сентября, погода вот-вот
испортится - небо затягивают низкие свинцовые тучи, насыщенные
дождевой влагой, короткие злые шквалы бродят по озеру. Рулевой не
сводит взгляда с наветренных румбов, высматривая приближающиеся
полосы ряби – чтобы в нужный момент повернуть судно к ней носом. По
палубе метлой проходится дождевой заряд, брызги летят из-под
форштевня – и всё, шквалик остался позади, а впереди проглядывает
между серыми грудами облаков бледное северное небо…