— Да что ты выделываешься, парень, лучше не сопротивляйся, а то
хуже будет, — Петька усмехнулся, обнажая в ухмылке кривые зубы. —
Мы же всё равно тебя скрутим. Вот только ты в этом случае
пары-тройки зубов можешь не досчитаться.
— Не подходи! — вот сейчас даже я услышал прозвучавшую в голосе
угрозу.
— Да что ты с ним возишься, Петруха? По хребту дубинкой и вяжи,
— посоветовал здоровяк, наблюдая за возней напарника со мной.
Наблюдал он, явно получая от зрелища непередаваемое
удовольствие.
Петька послушал хороший, в общем-то, совет и потянул дубинку,
вытаскивая ее из петли.
Я замер, наблюдая, как Петруха, не спеша, приближается ко мне.
Из-под моста деваться было особо некуда, здоровяк перегородил
единственный выход. Я стоял, а в голове стремительно проносились
варианты обороны. Вот только это тело не было подготовлено вообще
ни к чему. И в любом из этих вариантов я получу травмы разной
сложности. В любом, без исключений. Значит, нужно придумать, как
минимизировать ущерб. Я, кажется, нашёл вариант, и, когда Петруха
замахнулся...
Это тело не просто не было подготовлено, оно понятия не имело,
что существует такая штука, как самозащита. Но я-то знал об этом,
если не всё, то очень многое.
Петька замахнулся дубинкой и ударил слева — направо и сверху —
вниз. Скрестив предплечья, я принял удар на скрещенные руки. При
этом, пришлось развернуть и переместить правую ступню, которая в
это время была погружена в воду. Лежащее сверху левое предплечье
взорвалось болью. Все-таки это тело не знало не только тренировок,
но и особо тяжелой работой его никогда не нагружали. Иначе мышцы
предплечий были бы помощнее. Левая рука была отдана под удар
специально, потому что по всем признакам я правша. Боль была
страшной, но думать о ней было некогда. Иначе меня просто
замесят.
Правой рукой я перехватил запястье руки Петрухи, в которой он
держал дубинку, и рванул на себя. Одновременно с этим развернул
кисть, беря на болевой. Полицейский взвыл и начал наклоняться,
выронив при этом дубинку из руки. И тогда я, что есть силы, ударил
его коленом по лицу, а когда он начал падать, добавил сомкнутыми в
замок руками по затылку. Удар получился не очень сильным, всё-таки
левая рука ещё болела. Да ещё и скользящим. Как же непривычно
чувствовать себя неуклюжим салагой.