Микея на пути не встретила, он уже хлопотал у разостланного на траве полотенца — резал на ломти хлеб и копченое мясо. А рядом на траве стоял пахнущий прелым сеном котелок, и вайр лениво помешивал в нем какое-то травяное варево, не забывая периодически прикасаться к металлической стенке и подогревать заклинанием.
И, диво дивное, плаща на нем не было, следовательно, и капюшона, и я могла оценить и острый взгляд непонятного цвета глаз, и кривую усмешку, и ширину вайровских плеч, и простой походный костюм, единственной роскошью на котором был знак из красного золота — трехязычковый огонь, как на пионерском значке, только без звезды. “Взвейтесь кострами...”, — выпало воспоминание из дырявого решета моей памяти о прошлом.
— Садись и ешь, ученик, — приказал Арнар. — Потом выпьешь укрепляющий отвар.
Повторять не пришлось: у меня еще утренняя слабость не прошла, а тут еще стрессы навалились. И я уминала в три горла, пока ловец, закончивший трапезу первым, не сказал:
— Микей, сворачивай лавочку, пока Эрик не лопнул, — и тут же выдернул у меня из-под руки ломоть ветчины, к которому я потянулась, и сунул кружку с отваром. — Ну ты и жрать, парень, никогда такого не видел, даже в мое голодное монастырское детство.
Я поперхнулась, молчаливый слуга, проходя мимо, огрел меня по спине так, что я задохнулась, а вайр, усмехнувшись, заявил:
— Раздевайся, Эрик, буду твою рану смотреть.
Разбежался.
— Не надо. Нет никакой раны. Я ношу перевязь, где бабкино наследие храню.
Сунув руку за пазуху, я покопошилась для виду и вытащила холщовый мешочек. Звякнула им для наглядности.
— Деньги?
— И амулеты, — призналась я, засовывая “сокровища” обратно.
— Нелегальные? — уточнил Арнар.
— Само собой!
— Понятно. Ну, тогда не будем терять времени. В путь.
— Я больше на вашего зверя не сяду! — уперлась я.
— Он безобиден.
— Ага, ага, три раза!
— Эрик, я же признался, что из-за искажений ледяной западни плохо просчитал заклинание и вложил слишком много силы. Черный Гир тут совсем не виноват.
Я посмотрела на красавицу Огневушку, мое единственное спасение из рабства, если, конечно, суметь нейтрализовать Черного Гира, и вздохнула:
— Ну хоть ненадолго. Может, никогда больше такое чудо не увижу! Отправите ее обратно герцогским наследникам, и всё, прощай, Огневушка.
— Ее зовут Вишенка, — подал голос Микей.