Настало время прочитать опасные для кого-то записи.
Лена направилась в кабинет и извлекла дневники из ящика стола.
Она быстро просканировала всё, что там было написано. Подключила
художественный перевод, и через несколько минут погрузилась в
чтение.
Пред ней предстал образ чужой и непонятный. Евгений Чернов без
всякого стеснения описывал, как он предал французов, которые ему
доверяли, и ушёл к русским, прихватив секретные документы и убив
нескольких из них, прежде считающих его другом. А потом начались
его приключения в стане врага. Кажется, Евгений и правда боготворил
всё русское, и возможно создал себе некий сказочный образ, не
совсем соответствующий действительности. И вскоре ему пришлось в
этом убедиться. Приняли его не с распростёртыми объятьями,
предателей не любят нигде. В конце концов, это стало для него
невыносимо, и когда полк, к которому он примкнул, был разбит и
рассеян, он был даже рад этому. И вскоре примкнул к партизанам.
Здесь отношение к нему было гораздо лучше, и видимо, он даже
проявил некий героизм. Но радоваться пришлось недолго, война
приближалась к концу, а партизан кого перебили, а другие вернулись
в свои именья. О русском французе предпочли забыть. Ему
посоветовали, конечно, направление, где он мог восстановить свои
документы, но как раз туда он возвращаться не хотел. Решил
пристроиться где-нибудь среди добрых людей и отписать своей сестре,
чтобы она приехала и обеспечила его деньгами. С теми средствами,
которыми располагала их семья, везде можно было жить припеваючи. А
дальше он описывал свои долгие скитания и страдания, когда за
куском хлеба приходилось обращаться к сердобольным богомольцам, и
едва ли не побираться на паперти. Но Евгений не унывал и продолжал
верить в свою звезду, и конечно же, в любовь своей сестры. Он не
сомневался, что как только она получит его письмо, то сразу
поторопится ему на помощь. Оставалось только пустить корни, чтобы
она могла его найти. Так он набрёл на этот маленький городок, и
решил, что здесь без труда пустит всем пыль в глаза и сможет
спокойно продержаться до приезда Антонины Львовны. Граф Потылицин
принял его как родного. Он долго жил в его доме. Мало того, чтобы
Евгению Львовичу было где уединиться, подарил ему хоть и скромный,
но крепкий и тёплый дом, и семью крепостных, чтобы о нём
заботились.