Дедры
начинают постепенно видоизменяться, — гласила следующая страница.
Шерсть, какой бы она ни была до этого, становится жёсткой и меняет
свой окрас на угольно-чёрный, когти удлиняются и приобретают особую
прочность. Некоторые животные увеличиваются в размерах.
Стадии
стали проходить быстрее, и чем больше скверны, тем скорее. Вплоть
до суток.
Затем
набеги резко прекратились, а все заражённые животные ушли глубоко в
лес. Охотники предполагали, что они все подохли, удалившись, как
собаки, в «долину смерти». Но поскольку белка оставалась жива,
предположение не оправдало себя.
А потом
они вернулись. Огромной стаей. Ни с того ни с сего. Напали на
селения и выгрызли всех, кто не успел убежать или спрятаться.
Больше не боялись огня или воды — вообще ничего. Полностью
подчинялись только неведомым инстинктам. Возвращались обратно в
лес, словно по какому-то зову, не добивая тех, кто остался в живых
или защищался, а затем надолго пропадали.
Далее Сэр
Дардион описывает данные первого вскрытия видоизменённого
животного. Следом записи предположений, почему животные не избегают
этой скверны, а наоборот, лижут кристаллы.
После
того, как заразился первый человек, стало понятно, что запах,
источаемый вироточинами, привлекает и дурманит. В дневнике только
сухо написано, что первым заразился маленький мальчик, нашедший
кристаллы. Но я помню, как это было в реальности: наевшись
кристаллов, ребёнок вернулся домой и отказывался ужинать, а утром
ускользнул из дома, предположительно, чтобы поесть ещё. Но к вечеру
всё равно вернулся. Мать переволновалась и кричала на него за
это.
Со слов
отца, приведшего мальчика к священнику, этот демон, вселившийся в
его сына, убил его жену, перегрызя ей ночью горло. Прервавшийся
крик и разбудил его. Крик его жены. Мужчина вышел в кухню и увидел,
как это чудовище с окровавленным лицом стояло на четвереньках над
своей матерью.
Я не
понимала, почему крестьянин не убил его на месте. Возможно, моё
сердце затвердело, но любого заражённого можно считать уже мёртвым
и нужно избавить его душу от страданий, с которыми она смотрит на
своё бесчинствующее тело.
Тут мне
невольно вспомнилось, как я сама была растеряна, когда Сэр Дардион
со страшным хрипом потянул ко мне руки. Но этот крестьянин, в
отличие от меня, не оцепенел — он как-то поймал мальчика и потащил
его в церковь. Наверное, верил, что ему там помогут...