Только бы дотянуть, только бы
дотянуть! Я молотил ногами, пихал девчонок и даже не заметил, когда
прекратился налет.
Ну, еще немного... И хоть бы помог
кто!
Волна захлестнула раскрытый рот, я
заперхал, пытаясь выплюнуть ее и чуть не ушел под воду с
головой.
Давай, давай! Из последних сил я
боролся с течением, так и норовившем унести нас в сторону, но силы
понемногу оставляли меня. Как некстати будет утонуть...
Я снова хлебнул воды, вынырнул,
судорожно разевая рот, почти паникуя и... и нащупал ногами дно.
Дальше я вытащил девчонок не
мелководье, навстречу по колено в воде добежали люди, приняли
обеих, а я дополз до берега на карачках и упал ничком, выплевывая
воду.
Нахрен такие приключения, валить
надо отсюда, и побыстрее...
Понемногу начал пробирать холод, а
моя шинелька сейчас плывет в Черное море или вообще лежит на дне. Я
с грехом пополам поднял себя на ноги, стащил и выжал рубашку и
взялся было за штаны, но меня снова сотряс приступ кашля.
Черт, холодно-то как!
Я огляделся в поисках чего-нибудь
накинуть — кругом кипела суматошная деятельность, ей пытались
руководить двое полицейских, откуда-то появился десяток солдат и
санитарная машина. Лощеный шофер, потерявший кепку, стоял со
стеклянными глазами у кромки воды, мычал и нелепо тыкал руками
туда, где над водой торчал угол крыши почти целиком ушедшего под
воду автомобиля. Между полузатопленным паромом и берегом уже
сновали семь или восемь лодок.
Ага, пытаются вывезти уцелевшее.
— Вот он! — раздался женский
крик.
Ко мне бежала тетка, умудряясь
держать за руки сразу трех девочек, две из которых были по макушку
закутаны в одеяла или попоны. За ней бежали Йован, полицейский, два
солдата, возчики и санитар.
Меня тормошили, тетка визгливо
рассказывала, как я спас ее Златку и Зорку, мужики хлопали меня по
спина, кто-то влил в горло ракии, отчего я чуть было не помер
сразу, до того крепка! Санитар понемногу перехватил управление,
растер меня той же ракией, по его приказу натащили тряпок...
Минут через пятнадцать я согрелся и
даже обрел овчинный кожух, презентованный мне Йованом. Откуда уж он
его достал, я и не спрашивал — вон сколько бесхозного барахла
образовалось, поди, человек тридцать бомбежку не пережило...
Йован присел рядом, достал свою
баклажку, гулко глотнул и передал мне.