Сдернуть из лазарета можно без
проблем — открыл окно и беги, только куда я в кальсонах убегу? Надо
как минимум вернутся в строй и добыть свою форму. Блин, опять
терпеть «ротаподъем», а делать нечего. Не скрываться же по огородам
и не тырить шмотки с веревок после стирки — прибьют. Ладно,
потерпим.
После завтрака меня отвел к доктору
очередной молчаливый кадет из состава наряда по лазарету. Кабинетик
у господина Заманова оказался скромный — стол, клеенчатая кушетка,
резной шкафчик с лекарствами, начищенный стерилизатор да
этажерочка, прикрытая выглаженной простынкой. Судя по тому, что
простынку многочисленными глажками довели до цвета кофе с молоком,
с финансами в корпусе не ахти — да и халат, что на докторе поверх
костюма-тройки, тоже пережил не одну сотню стирок. А уж на
фельдшере...
— Ну-с, как самочувствие, молодой
человек? — продудел под нос вместо приветствия доктор Заманов.
— Добрый день, господин корпусной
врач! — на рефлексах Сабурова ответил я. — Самочувствие хорошее,
только два раза сознание терял.
— М-да? Любопытно, любопытно...
Раздевайтесь, садитесь на кушетку и смотрите сюда.
Док вытащил из кармана
неврологический молоточек и принялся водить им влево-вправо,
приближать и отдалять его.
Затем последовали удары по коленкам
и прочий набор: закройте глаза, достаньте до носа одним
указательным пальцем, теперь другим, сдвиньте ноги, вытяните руки
вперед, закройте глаза, до ветру часто ходили? а родители не
сумашедчи ли? папаша пьюшшый ли? а кака пинтература?
— Лицо симметричное, — бубнил
Заманов фельдшеру, царапавшему пером в толстом гроссбухе, — в позе
Ромберга устойчив, зрачки одинаковые, нистагм... отсутствует,
сухожильные рефлексы... в норме. Ну что же, ничего серьезного я не
диагностирую, есть сильное торможение, но это пройдет.
Торможение, значит. Вот почему я был
так спокоен, когда понял, куда попал. По хорошему бы завыть,
забиться, захрипеть, а мне все пофиг, будто так и надо.
— Причина же ваших обмороков мне
совершенно не-яс-на, м-да. Посему я оставлю вас в лазарете на пару
деньков, а там посмотрим.
Я чуть не застонал — это же одуреть
можно! Но Заманов заметил мою вытянувшуюся рожу и подсластил
пилюлю:
— Визиты и чтение разрешаю, за сим
пока все. Ступайте, кадет, отдыхайте.
Вечером, после чая, примчался
Сергей, принес книги и сногсшибательные, с его точки зрения,
новости — правительство генерала Симовича подписало договор с
Советским Союзом! Брат глядел на меня широко распахнутыми глазами и
все спрашивал, что теперь будет, придут ли красные?