Кто-то дернул меня за рукав.
— Вик, что происходит? Все в
порядке?
Я обернулся.
— Настасья! Я же велел тебе сидеть
внутри, какого черта ты вышла?!
— А ты не командуй, — огрызнулась
девушка. — Велел он. Ты мне пока еще не деверь.
Я оттеснил Настасью за спину и
отступил в толпу зевак. Крикуна уже заковали и затолкали в
полицейскую коляску, на его товарища, которого я свалил на землю,
как раз надевали наручники. С тем, кому я вывихнул руку, это
проделать было сложнее, так что его просто впечатали лицом в борт
повозки и пытались связать.
Вдруг оборотень резко дернулся вбок.
Один из жандармов схватил его за рукав, но ткань осталась у него в
руке. Одежда на вервольфе с треском расходилась по швам, а сам он
превращался во что-то отвратительное. Точнее, превращался он в
волка, просто через отнюдь не приятную для глаз промежуточную
стадию. Второй полицейский попытался повалить его на землю, но
когтистая лапа получеловека-полуволка полоснула его сначала по
горлу, а потом и по животу. Булькая кровью, жандарм свалился
замертво.
В толпе завизжала дама. Вервольф,
окончательно приняв волчий облик, прыгнул в сторону, и там, где он
только что стоял, просвистела пуля. Черт бы побрал их знаменитую
реакцию.
Я зарядил в оборотня огненной
стрелой, но тоже промазал. Желтые глаза злобно зыркнули на меня, и
оборотень прыгнул вперед.
Я не успел среагировать. На мгновение
я впал в ступор, и этого мгновения не хватило для того, чтобы
применить Силу. Можно было попробовать увернуться, но за моей
спиной в ужасе застыла толпа зевак, среди которых были женщины.
Никто не успел. Единственным, кто не застыл столбом, оказался труп
жандарма.
Мертвое тело вдруг бросилось
наперерез оборотню, сбив его в прыжке. Тот рухнул наземь, взвыв от
боли и удивления. Труп, из живота которого гирляндой вываливались
кишки, уселся сверху и принялся неуклюже пытаться задушить
вервольфа. Это было абсолютно неэффективно, но бесконечно
эффектно.
Я опомнился первым. В конце концов,
только я на этой улице понимал, что у появления не в меру бодрого
мертвеца есть разумное объяснение. Я сконцентрировался и обрушил на
голову оборотня воздушный кулак такой силы, что тот обмяк. Надеюсь,
я устроил уроду сотрясение мозга, тем более сотрясать там все равно
особо нечего.
Как по команде, завизжали еще две
женщины. Мертвый жандарм еще несколько секунд скреб по горлу
вервольфа, потом неуклюже поднялся, бодро отдал честь и свалился
наземь. Надо же, а Настасья-то у нас показушница.