На верхней площадке роскошной мраморной лестницы стоял высокий
темноволосый мужчина с сединой на висках — хозяин дома князь
Долгоруков.
— А, господа Лазаревы. — Князь широко улыбнулся. — Очень рад вас
видеть.
— Я тоже. Поздравляю с юбилеем, Ваша Светлость. — Я изобразил
такое же искреннее дружелюбие. Если бы где-то рядом находился
прибор по измерению лицемерия, думаю, он бы взорвался.
Рядом с князем стояла старшая жена — красивая блондинка в
шикарном бирюзовом платье. Мы с кузеном галантно поклонились даме и
отдали коробку с подарком, в которой лежали бриллиантовые запонки.
Жаль, что не крысиный яд или хотя бы не слабительное, но всему свое
время.
Усадьба Долгоруковых поражала роскошью. В последнее время в
Империи в моду вошла роскошь не кричащая, а, так сказать,
умеренная. Аристократы очень старались показать, что они достаточно
богаты для того, чтобы эти богатством не кичиться. На практике это
выражалось в том, что дамы в парчовых платьях с огромными
бриллиантами в ушах скромно опускали глазки и уверяли, что
бриллианты на самом деле не такие уж и крупные и вообще в последнее
время они решили жить проще и стать ближе к народу. Не забывая при
этом будто бы случайно поворачиваться в разные стороны, вдруг
кому-то из гостей бриллианты плохо видно.
Но усадьба Долгоруковых вышла на
какой-то новый уровень роскоши. Она и рада была бы не кичиться
богатством, но у нее не получалось. Здесь банально было просто
слишком много дорогих вещей. Золотым, серебряным или в крайнем
случае позолоченным было все, включая дверные ручки. Надо
наведаться в уборную. Вдруг тот самый золотой унитаз, купленный
прошлым владельцем моего тела и проданный Игорем, в итоге оказался
здесь?
Гости собирались в большом зале и
неспешно переговариваясь, обходя столы с закусками. Знакомых лиц,
по крайней мере, тех, которые бы мне нравились, пока не находилось,
так что мы с кузеном встали в стороне. Я подцепил со столика
бутерброд с икрой, оглядел картину, стоящую примерно как годовой
бюджет небольшой деревни, и повернулся к противоположной стене, где
навскидку висело бюджета четыре.
— Игорь!
Кузен повернулся ко мне. На него
роскошное убранство особняка не произвело ровно никакого
впечатления. Некроманта не интересовали ни висящие по стенам
картины, ни лепнина, ни скульптуры, ни, о ужас, еда. Он изо всех
сил высматривал Настасью с отцом, которых, кстати, тоже пока не
было.