— А теперь против Советского Союза попрёт вся объединённая
военная мощь континентальной Европы, — сквозь сжатые зубы, зло
выдавил Алексей.
— Сталин чует угрозу и тоже стремиться нарастить выпуск военной
продукции, — объективно заметил Кондрашов. — И армию он увеличивает
с полутора до пяти миллионов. Хотя за Гитлером и стоит уже семь с
половиной миллионов бойцов, но ведь часть армии топчется у берегов
Ла–Манша.
— Сталину тоже приходится держать часть сил на Дальнем Востоке,
— возразил Эрн.
— Советы ведут переговоры с японцами о подписании «Пакта о
нейтралитете», — доложил разведданные Кондрашов. — Очевидно, в
первой половине апреля Сталин сумеет договориться с самураями о
хлипком мире.
Слова главы парагвайской разведки оказались пророческими: Япония
заключила пятилетнее соглашение с Советским Союзом о нейтралитете.
И после стабилизации обстановки в Иране и Маньчжурии, перед
командованием РККА встал вопрос о теперешнем предназначении Южной
полевой армии. Тем более что на особенности военной подготовки
интернационального состава сборной армии поступало всё больше
нареканий со стороны партийных органов и соглядатаев НКВД.
Разобраться в сложившейся ситуации поручили Народному комиссару
обороны, Семёну Константиновичу Тимошенко.
Маршал Советского Союза Тимошенко по характеру службы занимался
совершенствованием боевой подготовки войск, реорганизацией и
техническим переоснащением РККА. Ему стало самому любопытно
проинспектировать необычную армию, поглядеть на скандальные
новшества заезжих парагвайцев.
Сюрпризы начались ещё на подлёте к полевому аэродрому в
Астраханской степи. Сначала две пары высотных истребителей
самовольно взяли транспортно–пассажирский самолёт в клещи и повели
под конвоем. Затем из–за облака вывалилась парочка истребителей
иностранного типа и изобразила атаку на охраняемый транспортник.
МиГ-и разделились на две группы: одна пара продолжала охрану
московского гостя, а вторая принялась отгонять налётчиков. В небе,
ревя моторами, закружила воздушная карусель.
Обеспокоенный маршал прошёл по салону и, приоткрыв дверь,
заглянул к пилотам. Из динамика рации по кабине разносились резкие,
вовсе не уставные, команды, словно сук коротких пулемётных
очередей.
— Товарищи, что происходит? — спросил штурмана маршал. — Кто это
там материться в эфире?