— Иван Петрович, — Николай изобразил на лице вежливый интерес, —
но почему так произошло: была цивилизация, были реки, атмосфера,
строили огромные пирамиды. И вдруг пустая планета!
— Видите ли, Николай, планеты тоже эволюционируют. Есть такое
понятие как зона жизни. Так вот сейчас Земля находится в зоне
жизни, и условия, которые сложились для нее, очень благоприятны для
биологических видов, то есть для нас, поэтому это зона жизни.
Когда-то Марс находился в зоне жизни, но те, кто там жил, не сумели
поддержать благоприятные условия. А может там произошла техногенная
катастрофа. Огромное количество железа или стали окислилось, то
есть превратилось в ржавчину. Вот эту ржавчину мы и наблюдаем на
всей поверхности Марса наряду с большим количеством красной
глиняной пыли. Когда наше Солнце станет еще холоднее, Венера должна
попасть в зону жизни.
— Что ж, весьма скоро люди узнают, что происходит на Марсе
сейчас, и, возможно, найдут какие-либо сведения о его прошлом. Что
вы думаете об этом?
— Я знаю, что это маловероятно, но в то же время все может быть,
а главное — мне импонирует эта идея.
Академик широко улыбнулся прямо в камеру, он тоже был опытным
актером и знал, когда следовало спуститься с небес и повернуться
лицом к простым смертным.
— Время нашего эфира подходит к концу. Я, от имени наших
телезрителей, благодарю академика Келтыша за содержательную беседу.
В студии с вами был Николай Зайцев.
Прощаясь, они жали друг другу руки и улыбались.
— Слышал, Риши, как академик заливает! Прямо спец по Марсу! Ему
бы с нами лететь.
— Жаль, не всю передачу смотрели, большая потеря для нас всех и
для меня лично. Что я буду делать на Марсе без его откровений?
Шестеро парней, сидевших и стоявших перед домашним кинотеатром,
дружно заржали.
— Нет, вы парни не правы, — вступился за академика я, — он
готовился к этой передаче минут двадцать, а то и тридцать!
— Согласен с капитаном, — вставил Иван, — иначе он и эти
прописные истины не смог бы выдать.
Новый взрыв смеха прокатился по экипажу будущих отцов
основателей новой марсианской цивилизации.
— Я давно говорю, — продолжал Иван, — что нам пора иметь
альтернативную академию наук. Такое можно было рассказывать сто лет
назад, а сейчас как-никак 2072-й год!
— Доктор прав, — согласился Махавир, — официальная наука стала
косной. Они практически невосприимчивы к новым идеям. Кто из них
поддержал нашу теорию гибели марсианской цивилизации, хотя бы как
версию? А ведь мы, наверное, самые информированные люди на планете
по вопросам Марса.