— Ну, еще бы! Когда Виктор подал мысль насчет того откуда
столько ржавчины, каждый из нас сначала засомневался. Но ведь стоит
немного задуматься, и совершенно ясно, что единственное объяснение
— это война.
— Да, Ярослав, мы отбросили все менее вероятные и фантастические
варианты, и остался вариант капитана: окалина образовалась от
взрывов и ударов о поверхность Марса сбитых с орбиты кораблей,
которые горели в атмосфере, горели на поверхности планеты,
взрывались в околопланетном пространстве, разбивались о
поверхность, образуя гигантские кратеры. Потому здесь так много
ржавчины и нет кислорода, потому и появились сверхвысокие вулканы,
что с противоположной стороны планеты туда врезался огромный кем-то
сбитый корабль, больше чем Фобос и Деймос вместе взятые по размерам
и массе. Ведь при высоких температурах железо горит. Поэтому и
размагнитилось ядро Марса, что при взрывах звездолетов возникали
мощнейшие электромагнитные импульсы. Такие удары вызывали
всепланетный гидравлический удар, и магма выливалась через уже
существовавшие жерла, которые от этого стремительно росли.
— При этом вся наземная вода просто испарилась, потом
разложилась от высоких температур и снова вступила в химические
реакции, — добавил Риши, со своим смешным индийским акцентом. —
Кислород ушел в ржавчину и окалину, а водород выдуло солнечным
ветром.
— Так и образовалась круглая, якобы метеоритная долина, под
названием Аргир, куда мы скоро полетим, — добавил я.
— Просто туда упал не самый большой корабль, висевший на орбите,
и кратер получился маловат: всего-то тысяча восемьсот километров в
диаметре по внешнему кольцу гор и пять тысяч двести метров
глубиной, а есть и побольше, — закончил Леонид.
— Вот, исходя из таких соображений, все мы верим, что Марс все
еще находится в зоне жизни, и он все еще процветал, если бы не
война. А значит, его можно сделать прежним, почти прежним:
цветущим, наполненным реками и морями, зеленью и живностью.
— Он станет домом для миллионов эмигрантов с Земли, тех лишних
людей, которые не востребованы на этой планете с ее искаженным
понятием успеха в жизни.
— И там наши потомки создадут честную цивилизацию и честную
академию наук, которая не будет руководствоваться сиюминутной
выгодой, а заниматься наукой.
— Отличный тост, мужики, а я шампанское открыл! Давайте бокалы!
Выпьем за новый Марс и за Марсианскую Академию наук!