Ступеньки тоже были чисты, ни плевков, ни окурков. Может, только
что уборку сделали?.. И в самом деле — на первом этаже кто-то
шаркал и при этом тихо жужжал. Я спустился на площадку, куда
выходили двери обоих лифтов — грузового и пассажирского — и... едва
снова не взлетел к себе на третий этаж!.. Не удивительно, ведь я
едва не наткнулся на здоровенный металлический шкаф, который...
шаркал щеткой по полу!
Через мгновение я все же взял себя в руки. Не, ну я человек из
XXI века или кто?.. Робота испугался! Робота?.. Ого! Выходит, в
этой версии восьмидесятых уже существуют роботы-уборщики?..
Нифигасе... Хотя если есть межпланетный завоз и купольные колхозы
за Полярным кругом, то чему здесь удивляться?.. Я бочком-бочком
обогнул железного болвана. Он со скрипом повернул в мою сторону
шарообразную голову.
— Доброе утро, уважаемый жилец дома номер тринадцать! — раздался
механический голос. — Робот-уборщик пятого подъезда выполняет свои
функциональные обязанности. Есть ли какие-нибудь жалобы?
— Привет! — буркнул я и пулей выскочил наружу.
Причем — с такой скоростью, что сразу вылетел из-под подъездного
козырька на тротуар. И едва не сшиб с ног старушку. Вернее — это
она едва не сшибла меня, потому что буквально свалилась мне на
голову. Откуда?! С неба! Причем буквально.
— Ах ты роботряс эдакий! — прокаркала она, взмахнув авоськой с
полными кефирными бутылками, которые опасно звякнули. — Тебя что,
не учили смотреть вверх, когда из дому выходишь?.. Все твоей матери
расскажу!
— Моя мать умерла! — огрызнулся я.
— Что ты болтаешь, лодырь?! — взбеленилась летающая бабка. — Как
это — умерла?! Я ее только что видела в третьем эшелоне... Эх,
дети-дети... Чему вас только в вашей спецшколе учат!
И, качая головой в цветастой косынке, она поплелась к двери. Я
ошеломленно уставился ей вслед, только сейчас заметив, что поверх
теплого шерстяного пальто на ней точно такой же «спасжилет», какой
я видел на вешалке у себя в прихожей, только — надутый. Он на
глазах сдувался, словно из него и впрямь выпустили воздух. Бабка
открыла дверь подъезда, и оттуда сразу же послышался голос
уборщика: «Доброе утро, уважаемая жили...». Дверь захлопнулась.
До меня только сейчас стало доходить, что соседка меня явно
знает и уверена, что моя мама жива!.. Стоп, так в восемьдесят
третьем году она не только была жива, но и молода. И отец — тоже!..
Эта догадка меня так ошеломила, что ноги у меня опять ослабели.
Хорошо, рядом была скамейка. Я плюхнулся на нее, чтобы переждать
дрожь в коленках. Позади кто-то хихикнул, я невольно втянул голову
в плечи — вдруг опять какая-нибудь старушенция на меня
сверзится?