– Оставь ее в покое, – послышался голос Грома, и старик разжал
руки. Женщина рухнула на землю бесформенным кулем и начала скулить.
– Говори, в чем дело.
– Да дочь у нее пропала, господин, – ответила крестьянка
помоложе и пошустрее. – Второй день найти не можем.
Бедняжка. У меня детей не было, но я могла понять материнское
горе. А времена сейчас неспокойные: по дорогам рыщут дезертиры
обеих армий, одичавшие от голода крестьяне сбиваются в стаи, как
псы, недобитые демоны встречаются то тут, то там.
– Не наказывайте нас, господин! – проблеял старик, рухнул на
колени и принялся отбивать поклоны. – У нас нет ничего ценного, на
всю деревню две тощие клячи…
Гром прервал его властным жестом и велел отряду спешиться. В
суете я так и не проследила за тем, что стало с несчастной матерью.
Нам было велено разбить лагерь, и вскоре в центре деревни
развернулись палатки и запылали костры. Наверное, Гром брезговал
останавливаться в нищих хижинах, лучше уж под открытым небом.
Походная пища отличалась от той, что мы ели дома, но тетушка на
этот раз превзошла себя и велела поварам наготовить деликатесов,
которые после заботливо упаковали в зачарованные свертки. Они
уменьшали объем и вес пищи и не давали ей портиться несколько
недель.
Помню, какой голодной и тощей я когда-то была, ведь магия
сжигала все ресурсы организма. Помню, как у нас неделями не было
ничего, кроме травяных пилюль. Разбухая, они заполняли желудок и
ненадолго притупляли чувство голода, а сейчас меня начинало тошнить
только от воспоминаний об этом.
Наученные горьким опытом многолетних войн, крестьяне разбежались
по домам и боялись даже носы высовывать. Но любопытным детям как-то
удавалось подкрадываться к лагерю, чумазые физиономии мелькали то
тут, то там.
– Эй, малый, иди угощу, – Искен поманил мальчишку пальцем, но
тот дал стрекача, как испуганный заяц. – Я что, такой страшный? –
лицо братца обиженно вытянулось.
– Ты само очарование, – я потрепала его по плечу. – Пойду
разомнусь перед сном.
– Этот… велел не разбредаться, – с неудовольствием напомнил
Рэйдо.
– Не переживайте. Я в пределах лагеря.
– Ладно, тогда и мы пройдемся. Надо поговорить с нашими.
И Рэйдо с Искеном отправились к остальным дипломатам. После
гибели Асая нас осталось шестеро, а трое остальных парней не
слишком искали нашего общества.