- Ах,
дорогой мой Герман Густавович, - распахнул для меня объятия сверкающий орденами
на парадном мундире хозяин Москвы. – Примите мои глубочайшие соболезнования!
Такого Государя потеряли! Вы то, голубчик, во все времена Его расположением
пользовались. Вас среди иных прочих Он особо выделял.
-
Благодарю вас, Владимир Андреевич, - как равный равному поклонился я князю.
Пусть за спиной Германа Лерхе и не стоят тридцать поколений высокородных
предков, но так у нас, слава Богу, по чинам титулуют, а не по гробам в склепах.
– Для меня особенно ценно слышать это именно от вас.
-
А-а-а? Смотрите! А-а-а? А-а-а? Каково?! – вскричал, забавно топорща
напомаженные усики генерал-губернатор. – Какой человек?! Новый Сперанский!
Великого! Величайшего ума человек, и царями обласканный и фортуной не
обделенный, а ко мне запросто! Только что чугункой в Первопрестольную, и тот
час ко мне! А-а-а? Рекомендую! Первый министр Российской Империи, его
сиятельство, граф Герман Густавович Лерхе. Собственной персоной.
Какие-то
приличные люди, некоторые даже с орденами, но все в партикулярном платье, тут
же бросились жать мне руку и лепетать какие-то любезности. Представлялись даже.
Я не запоминал. Тех, кто мне действительно интересен, представят заново, и с
ними я и буду беседовать. А эти все… Так я им только с тем, чтоб блеснуть в
салоне какой-нибудь «мадам Зизи», что дескать давеча был представлен графу
Лерхе…
- И
вот эти вот господа, - продолжал надрывать связки князь. – Явились ныне ко мне,
с тем, чтобы я воспретил коровам шествовать по Кузнецкому мосту. А-а-а?
Каково?! Герман Густавович, голубчик? Скажите же этим господам, что вы думаете
о скоте на мосту?
- Чем
же вам, господа, кормилицы-то народные помешали? – удивился я.
-
Толкуют, дескать, невместно может статься. К нам, мол, и короли не брезгуют заезжать
на досуге, а у нас коровы!
-
Полагаю, его величество короля Оскара коровами не удивить, - хмыкнул я. –
Полагаю, некоторые господа из их парламента самолично и рыбу сетями ловить умеют.
- Браво, голубчик! Брависсимо! Так их! Коровы им помешали! Ишь! Вот
что я вам скажу, господа хорошие! По Кузнецкому мосту у меня еще и не такая
скотина шляется, и ничего! Против них у вас l'objection не нашлось. Ступайте уже, господа.
Ступайте. Не доводите до греха…