После,
князь, дождавшись пока безымянные радетели чистоты Москвы от крупного рогатого
скота скроются вне пределов кабинета, подхватил меня за локоть и отвел к окнам.
- Мы с
вами давно знакомы, граф, - в полголоса, что уже само по себе было для губернатора
необычным, проговорил Долгоруков. – И знаете мое к вам расположение. Не извольте
сомневаться, ваше высокопревосходительство. Москва всегда была и будет
полностью на вашей стороне.
-
Благодарю, - растерялся я. – Полагаете, мне грозит какая-то опасность?
-
Болтают, - раздраженно дернул плечом Владимир Андреевич. – Шепчутся как тати по
углам, что дескать, отправили вас, ваше сиятельство, в объезд по Отчизне, дабы
вы врагами серьезными обзавелись. Оно ведь у нас как? Вы мздоимца да человечка
никчемного уличили в чем-нито, а у того высокий покровитель в Петербурге
имеется. Вот и случился у вас недоброжелатель на ровном месте. Один, да второй,
да третий. И все в высокородные уши всяческие пакости про вас шепчущие…
- Вот
как?
- Так
и у меня тоже самое, - отстранился, чтоб взглянуть мне в глаза, князь. -
Драгоценный мой Герман Густавович. Тако же и мою персону грязями поливают, за
то одно лишь, что здесь, в Первопрестольной, ворам да разгильдяям воли не даю.
- Это
что же выходит, ваше сиятельство? – потребовал уточнений я. – Распускаются
слухи, что я, дескать, отправлен по России с инспекцией?
- Ну,
да. Как же иначе-то? – удивился Долгоруков. – В ваших-то чинах господа по пустякам
не ездят. Право слово, еще в Европы – куда ни шло. На воды там, к примеру. Или
в Париж. Но не по святой нашей Державе.
-
Хитро, - признал я. – Изощренно, но ловко.
Ну,
да. Так-то я у членов Регентского Совета в путешествие не отпрашивался. Решил,
что следовать буду частным порядком. Скорее, в качестве промышленника и миллионщика,
чем, как чин первого класса и первый министр Государства. И сугубо в личное
время. В замен отпуска.
Кто-то
едет в Крым, в окрестности Ливадии, чтоб быть ближе к Государыне. Кто-то в
Германию или на Северный Кавказ, на вновь открытые минеральные воды. А я вот в
глушь, в Сибирь. Если газеты не врут, в Берлине ныне гостевал князь Владимир, а
Бульдожка с супругой отправился под Одессу, в Николаев – участвовать в спуске
первого на Черном море, после денонсации Парижского акта, боевого корабля.
Всего лишь миноносца из новейшей, принятой на вооружение флотом, серии «Взрыв».
Но все же. Событие знаковое и многое понимающим людям говорящее.