— Не всем же в нашей семье офицерами быть, кто-то должен и
раздолбаем остаться, — буркнул я, сворачивая с шоссе на проселочную
дорогу.
— Да уж, раздолбай ты и есть, — дед покачал головой и отвернулся
к окну, за которым поплыла деревня, в которой он родился и провел
всю свою юность.
Честно говоря, я до смерти не хотел ехать на эту долбанную
охоту. Терпеть не могу открытия. А тут даже не с друзьями водку
пить и из веников стрелять, а с пенсионером ночь коротать, а потом
еще и утрянку стоять. Но отец приказал деда отвезти, значит, Рома
собрал вещи, оформил путевки и поехал. А куда деваться, меня и так
после финта с академией могут в любой момент без содержания
оставить. Да и деда, как-никак, обижать не охота.
Отец мой в свое время основал бизнес вместе с друзьями — бывшими
офицерами. Армейская выучка и пройденные горячие точки позволили им
дать серьезный отпор бандитам, а корки ветеранов, к которым
присовокупил свою корку ветерана Великой Отечественной дед, дали
укорот госструктурам, которые в те лихие времена не слишком от
бандитов отличались. Так что они выстояли, развились, и я, хоть и
родился в восьмидесятых, но вполне мог назвать себя мажором.
Мог бы, вот только не в своей семье. Суворовское училище, армия,
а потом академия генштаба — это был тот минимум, который мне
расписали мои отец с дедом. На академии я все-таки сломался. Ну, не
моё это — форму носить, не моё. С тех пор у нас идет позиционная
война, которая непонятно чем в итоге закончится.
— Ромка, не спи, поворот, — я вздрогнул и свернул на совсем уж
неприметную дорогу. Хорошо еще, что мы на внедорожнике, понятия не
имею, как на какой-нибудь плоскодонке здесь скакали.
Через пять минут мы выехали на берег реки. Теперь нужно было
спустить лодку на воду, и перебраться на остров, на котором всегда,
почти каждый год, дед проводил открытие охоты на утку. Я здесь тоже
бывал, правда, редко. Все-таки куда круче проводить подобное
времяпрепровождение со сверстниками.
Развернув машину, я принялся загонять прицеп, на котором стояла
небольшая моторка в воду.
Провозился где-то с час. Дед в это время ходил вокруг и только
головой качал. Хорошо хоть под руку не лез. Когда мы уже
загрузились в лодку, он ехидно посмотрел на меня.
— Да, Ромка, если руки золотые, то неважно, откуда они растут.
Пусть хоть из жопы, да ведь?