— Что еще не так? — я глянул на него раздраженно.
— Ты, друг мой, комаринку с собой взял? — я закрыл глаза и
выругался. Ну как можно было забыть нечто столь важное. — Ладно, не
ссы. Я взял. Так уж и быть, поделюсь, а то сожрут твою молодую
морду, чем перед девками светить будешь? Они ведь прежде всего на
внешность смотрят, а потом уже на все остальное.
— Ну не скажи, еще на кошелек, — я усмехнулся. — Чем он толще,
тем больше очков плюсуется к внешности. А некоторые вполне
профессионально могут твои возможности прикинуть, по шмоткам,
тачке, часам... Это, дед, целая наука.
Хорошо, что развить эту тему не удалось, потому что мы
причалили. Пока я вытаскивал лодку, дед перетаскал все вещи на
место постоянной стоянки. И ни разу тростью не воспользовался. И
куда только хромота делась.
Мы успели и палатку поставить, и спальники заранее расстелить, и
костер развести, как послышался плеск весел.
— Кого это черт сюда притащил? — дед поморщился и принялся
вглядываться в быстро наступающую темноту, принесшую с собой холод,
несмотря на календарное лето, и тучи комаров.
— Сашка, здорова, старый черт, — из кустов выскочил, как
упомянутый черт из табакерки худой старик, одетый в шинель со
споротыми пагонами, и кирзовые сапоги. На голове у него красовалась
ушанка.
— Серега, — дед обрадованно вскочил, и они обнялись, похлопывая
друг друга по спине. Когда же первые восторги улеглись, он осмотрел
Серегу с ног до головы и, подозрительно прищурившись, спросил. — А
ты чего так вырядился? Где твое ружье?
— Да ну его, ёптить, внуку еще в прошлом году отдал, а то
проблема целая с продлениями, — Серега махнул рукой. — У меня вот
чего есть, зацени, старый, — и он, приняв горделивую позу, с видом
профессионального эксгибициониста, распахнул шинель. Я отвернулся,
и зажал рот двумя руками, чтобы не заржать. Потому что одет Серега
был только в белую майку, синие армейские трусы, ну и шинель
сверху, из внутреннего кармана которой выглядывала бутылка,
наполненная мутным самогоном. — Я как увидел, что вы проехали, так
сразу и засобирался. Глаз-то у меня ещё ого-го, я Ромку сразу
признал. Недаром снайперил когда-то. Сколько я гниды той фашистской
положил, а все одно кажется, что мало, — он стиснул зубы, но
предаваться воспоминаниям ему не дал дед. Он-то был одет в хороший
камуфляж, и в отличие от своего фронтового товарища выглядел вполне
прилично.