– Будешь Чудом? – предложил я.
Конь переступил с ноги на ногу, мол, хоть горшком назови, только
в печку не сажай. Я вопросительно поглядел на Леона.
– Чудо, так чудо, – пожал плечами Леон, взбираясь на свою
лошадь.
Я тоже сел на свое чудо, и мы продолжили путь под покрикивания
Леона: «Пользуйся ногами! Выпрями спину! Поймай ритм!»
Вскоре у меня заныли и спина, и ноги, и голова от постоянных
подзуживаний Леона. Привалов мы почти не делали и двигались как
можно быстрее, иногда переводя коней на трусцу.
Солнце стало склоняться к горизонту, так и день проскакал, пора
было останавливаться на ночлег.
Мы нашли недалеко от дороги полянку, спешились. Набрали
дровишек, разожгли костер. И хоть у меня мышцы ныли, усталость эта
была скорее приятная, в общем, пока мы чувствовали себя, как в
походе в детском лагере.
– Неплохой мы сегодня путь проделали, – оценил волк. – Завтра к
вечеру будем уже в гиблых землях. Может и хорошо, что к вечеру
доберемся, сможем отдохнуть перед тем, как вступить в темный
край.
– А что там в этих гиблых землях? Чего так бояться болот?
Неприятно, ноги промочить? – задал я давно назревшие вопросы. – В
конце концов, мы можем обернуться и проскочить их побыстрей в
звериных обличиях.
– Там не работает магия жизни, да и магия Триликого крайне
ослаблена, – ответил Леон, глядя в огонь, помолчав добавил. – Ты
как будто только на этот свет родился, о мире, в котором живешь, не
знаешь ничего. Оно и понятно, совсем пацан… Другое непонятно…
– Не переживай, волк, я быстро учусь, – попытался отшутиться
я.
– Ты чистый лист, сокол, – продолжал выговаривать мне волк. – У
тебя нет никаких знаний, верхом ты ездить не умеешь, меч держишь
так, что порой страшно, что сам себя зарежешь. Ты импульсивен,
идешь напролом, думаешь, но не просчитываешь, все на интуиции… Но
что-то в тебе склонило самую прекрасную и милосердную женщину
одарить тебя самым великим даром, выбрав своим заступником. Загадка
для меня.
Тут мне уже стало не до шуток, обида ударила в голову. Да, я и
сам себе часто задавал подобные вопросы, но я-то мог, а какая-то
шавка серая, нет, уж, пусть тявкает в другом месте.
Я подскочил на ноги и материализовал меч.
Волк, казалось, только этого и добивался. Он тоже уже был на
ногах и материализовал свое оружие. Это был сероповидный меч,
заточенный с одной стороны. Эфес был сделан как крючок, такой меч
хрен выбьешь из рук, разве что с рукой. Фальката откуда-то
припомнилось мне, может с учебки, там мы много всякого оружие
перевидали.