- Вона, - сказал он. - Гляди ко.
Проводник хмыкнул, что-то глухо стукнуло.
- На, выпей. На это дело натрезвяк смотреть
вредно.
- Далеко, не видать. Торчит чегой-то посреди
дороги.
- Дурной знак - шиммелевы воротца. Егойный
знак.
Ласточка прислушалась. Снаружи доносилась
разнообразная солдатская ругань, потом повелительный голос
сэна Мэлвира. Она уже приучилась отличать его -
глубокий, ровный баритон. Сразу ясно - привык
командовать.
Пронзительно затрубил рожок, снова заорали впереди,
фургон и не думал двигаться с места.
- Лорд Кавен часовен понастроил на дорогах, -
гнул свое проводник. - Давно еще. Как граница вроде. А
местные теперь шиммелево отродье почитают. Боятся. Не,
ты глянь, глянь...
Ласточка подумала немного, отложила шитье, спрятала
иголку в игольник на поясе. Зашнуровала поплотнее добротные
сапоги с просмоленными швами, натянула грубого сукна плащ.
Плащ застегивался спереди на пуговицы и чехлом
защищал лекарку от непогоды.
Она спустилась на дорогу, поморщилась, наступив
в жидкую грязь, вышла на обочину, где росла трава.
- Ты куда, эй? Ласточка? - возчик перегнулся с
козел, не выпуская вожжи из смятых артритом пальцев, дохнул
перегаром.
- Пройдусь. Ноги затекли.
- А ты лучше с нами посиди? Глотнешь
сладенького?
Лекарка покачала головой, хлопнула по крупу
тощего гнедка. Тот добродушно отвесил губу.
- Я, Горбушка, не пью, ты ж знаешь. Руки дрожать
будут, и тебе же потом лишнее отрежу. Прогуляюсь.
- Не, ну до чего бабы любопытные! Понесло ее под
дождь, - послышалось за спиной.
Ласточка пошла вперед, мимо терпеливо ждущих
лошадей, вереницы обозных телег, прикрытых рогожами, мимо
застывших всадников, мокнущих в сером мареве, мимо
пеших воинов в тусклых кольчугах и бурых кожаных
куртках.
Мэлвир Соледаго вел в леса Элейра немаленькую
армию. Фыркали сытые рыцарские кони с гривами,
подстриженными щеткой, переступали копытами. Солдаты
провожали идущую по обочине Ласточку хмурыми взглядами,
дождевые капли собирались на наплечных щитках, стекали по
рукавам. В два цвета крашеные щиты покачивались за спинами,
короткие ножны оттопыривали складки плащей. В лужах
завивалась белая пена - как в супе.
Боевые псы Маренгов, белые, мордастые,
широкогрудые урсино в стеганных попонках, стояли известковыми
изваяниями - ни звука.