Но дважды в день бегать на стену и прислушиваться к
каждой сплетне, как в мае, уже невыносимо. Говорят, хуже нет,
чем ждать и догонять. Ждать не можем, и что мы сейчас делаем?
Ага - догоняем.
Вильдонит с озабоченным видом прошелся по
палатке.
- Ты тут клюкву намедни собирала, осталось еще?
Лорд Гертран морсу желает.
- Ты б сам, любезный брат, по кочкам поползал, э?
Ладно уж, забирай, вон в миске стоит. Все равно для него
собрано.
На сегодняшний день мы имеем шестерых мертвецов,
пару обваренных рук, сломанный палец, рассаженное топором
колено и несколько сотен текущих носов и перхающих глоток.
Армия золотого бастарда захлебнется соплями, мстительно
подумала Ласточка и фыркнула. Сопливые или нет, гать они
дотянут, и разбойникам придется туго.
И Кай не уйдет, как ушел от Раделя в мае.
Скоро первый снег.
За полотняной стенкой к стуку топоров примешался
собачий лай. Лают, словно дичь подняли.
Ласточка прислушалась, встретилась взглядом с
монахом и покачала головой.
- Пойду, гляну, что там псы заливаются. Постереги
напар, хорошо?
Она натянула суконный плащ, накинула капюшон и
вышла наружу.
В воздухе висела морось, небо навалилось животом на
черные верхушки деревьев. Мертвая трава полегла от сырости.
Поеденные чернотой палые листья тут же налипли на подол.
Развороченная до самой глины лесная подстилка скользила и
чавкала под ногами.
Сейчас где-то середина второй четверти, но день,
считай, прошел. При свете костров деревья валить несподручно.
За осинником, у края болот, скопилась непроглядная серость -
то ли сумерки ползут, то ли волглый туман.
С другой стороны светил оранжевыми глазками лагерь,
а собаки лаяли где-то сбоку, недалеко от гати. Слышались
хриплые окрики сэна Марка - это его собаки. У бревенчатого
настила и частично на нем столпились рыцари и солдаты, все
куда-то смотрели, размахивали руками. Вдруг - хор
возбужденных воплей, хохот, свист.
Лай оборвался. Вместо собак голосили люди, кто-то
забористо чертыхался, кто-то стучал оружием по щиту. Ласточка
прибавила шагу.
- Малыш, Разгон, Снежок! - перекрыл гвалт голос
сэна Марка. - Сюда, сюда!
По болоту, прямо по трясине, лихо прыгая с кочки на
кочку, бежали белые маренжьи псы. У одного в зубах болталось
что-то темное, то ли выдра, то ли птица какая, не разберешь.
Толпа раздалась, пропуская собак в обшитых кольчужным
полотном попонках. Лапы у них до плеч были вымазаны болотной
жижей, белая шкура забрызгана, попонки снизу тоже
замараны.