Купец первой гильдии - страница 3

-А знаешь ли ты, что это за дом и кто в нем жил?Володька приняв спокойно- равнодушное выражение лица, попытался сделать вид, что ему вовсе это не интересно:                                                                                                                    -Да говорю же тебе, что я этот... как его бишь... ну значок редкий где-то тут потерял, и вовсе мне не интересно что это за дом.                                                                                                                                                                             -Да ладно тебе притворяться, продолжил Федька,- я же собственными глазами, минут пять, наблюдал как ты дверь выламывал. Что не поддалась проклятая? Ни замков на ней нет, ни засовов. Как будто и не дверь вовсе перед тобой, а стена какая-то,- не то спрашивая, ни то утверждая с улыбкой на лице закончил Федька. Володька больше не стал отпираться, что действительно пытался открыть дверь, поэтому спросил Федьку напрямую:                                              -Вот промучился я с ней, на твоих глазах, много времени, а так и не понял что в ней такое, что ее держит и почему я ее открыть так и не смог. Вопросительно глядя на Федьку, Володька ждал ответа на эту загадку. И теперь, когда все внимание "зрителя" было обращено на него, пришла уже Федькина очередь принимать важный вид. И приняв его он начал рассказ:                                                                                                                                                                 -Понимаешь, дом этот давно здесь стоит, сколько я себя помню,- произнёс Федька это с таким тоном, как будто ему было девяносто лет, не меньше,- много всякого народу перебывать в нем успело. И дворяне в нем жили, и купцы, и учёные, и даже один врач по зубных делам мастер, техник какой-то! Но по долгу никто не задерживался в этом доме, три -четыре месяца, и как прокаженные бежали они прочь от этого места. А оно и в правда: то трубу в нем прорвет, что  потоп такой случился, что и Ной бы испугался; то паровое отопление лопнет зимой, да так что вся улица в кипятке, а вокруг дома облака пара, как будто и не жилой дом вовсе, а баня городская. А про болезни я вообще молчу, здоровых в доме этом вовсе не бывает, обязательно кто-то чем-то да мучается - болеет значит. В общем не только жильцы злополучного дома все измучились, но и соседи все стали как на иголках. Нервничают, по ночам плохо спят, ожидают какой ещё "сюрприз" приготовил им "проклятый дом". Хоть дому этому и "в обед сто лет", а случаи все эти совсем недавно происходить начали. Дворник тутошний мне историю такую сказывал, что начались все эти беды жильцов дома, а так же и соседей их с одного занимательной, но весьма печальной истории, которая произошла около двух лет тому назад с одним военным, занимающим в то время оба этажа этого самого дома.- Федька остановился, что бы перевести дух, Володька же разинув рот внимательно с интересом слушал все, о чем говорил рыжий, стараясь не проронить ни единого слова. Дело было в том, что Володька, ой как был не равнодушен ко всем мистическим и душетрепательным историям и даже тайно мечтал, что и сам когда-нибудь станет участником такой загадочной и интересной истории, конечно же без плохих для себя последствиях. Убедившись, что все внимание единственного слушателя, обращено только на него, Федька понизив голос до "заговорщицкого" продолжил:                                                                                                                                      -Вообще со слов дворника, жил этот военный один, скучно и не интересно. Звание его, дворник припомнить так и не смог, сколько я не бился, поэтому и тебе не скажу. Ну это и не так важно, а важно то, что военный этот, не смотря на молодость свою, денежную состоятельность и внешнюю привлекательность, шумных компаний с друзьями-приятелями сторонился, женского общества избегал, да и вообще жениться был не намерен. Шумной компании приятелей и женскому обществу, предпочитал он одиночество! Ого!- прервался вдруг Федька, -я с тобой тут уже стихами заговорил.Володька улыбнувшись на это замечание, тем не менее сказал:                                                                          -Ты давай не отвлекайся. Рассказывай поскорее, что дальше то произошло с этим... как его военным что ли...                  Федька не стал заставлять Вовку просить себя дважды, продолжил:                                                                                 -Военный этот прослыл среди прочих своих друзей чудаком, а соседи - те и вовсе за глаза ненормальным его называли. От того ещё, что до поздней ночи, а иногда и до рассвета, чуть ли не каждый день, в кабинете его, что находился на втором этаже, лампа горела и видно было как тень чья-то расхаживает туда сюда все время, ни разу не остановившись и даже не присев ни на минуточку. Поговаривали, что военный этот с нечистым водиться, а тень эта вовсе не его и что это и не тень вовсе, а сам нечистый с ним торг ведёт за душу его бессмертную. Этому подтверждением служил и тот факт, что утром, когда военный на службу уходил, он всегда бодрым и здоровым выглядел, как будто всю ночь он крепко спал. Это, как утверждали люди знающие, были проделки нечистого, только он так мог: всю ночь мучить беднягу, а на утро он ничего не помнил и замечательно выглядел, полный сил и здоровья.Федька рассказывал это с такой уверенностью в голосе, что Володьке на минутку показалось, что он сам видел все это своими собственными глазами, а не пересказывал со слов того самого дворника, который после, со слов того же Федьки, драл его чуть ли не до полусмерти.                        -Длилась вся эта чертовщина, довольно долгое время,- между тем продолжал Федька свой рассказ,- и вот однажды появляется перед этим самым домом девушка молодая, в какие-то обмотки одетая. Как есть вся одежда на ней - лохмотья. Только что название одно и осталось что одежда, тряпье одним словом. А на руках у неё дитё малое, тоже в тряпье укутанное. Видно сразу, что не просто бедно они живут, а нищенствуют, прямо бедствуют. Постучалась она значит в дом к военному этому, встретил он её на пороге, сам в комнаты провёл и о чем то с не долго беседовал, так что вышла он от него, когда на улице уже темнеть стало. И не просто вышла, а прямо бегом выбежала она от военного. Вся в слезах, рыдая, встала она напротив этого самого дома и прокричала что-то, а что конкретно ни соседи, ни прочие зеваки не поняли, попросту слов её не разобрали. А как только она скрылась из виду, не прошло и часу, как в доме у военного грянул выстрел. Самые смелые из соседей зашли в дом, что бы узнать что случилось и увидели, что военный с дыркой в голове лежит мертвым, а руках у него револьвер. Застрелился значит, решили все присутствующие, и не мешкая позвали жандармов и прочих. Ну после этого случая, люди стали догадываться, что девушка та не просто что-то прокричала, а прокляла она этого самого военного и дом его заодно. Так оно и оказалось, а доказательством этому служат, как я тебе уже рассказывал, те факты что одних жильцов этого дома затопит, то других горячим паром обдаст, а кто-то и вовсе в постель слег в болезни жуткой. Так что дом этот "проклятым" считается и селиться в нем никому не рекомендуется. Так-то!- подытожил свой рассказ Федька.                                                                                                 -Врешь все наверное ?!- с нотками некоторого сомнения в голосе предположил Володька.                                                 -Как же веру!- обиделся Федька,- ты у кого хочешь здесь спроси правду я сказал тебе или наврал все!                              Володька примирительно кивнул головой, соглашаясь с рыжим, но у того вдруг лицо опять расплылось уже знакомой Володьке улыбкой:                                                                                                                                                           -А знаешь почему я тебя клоуном назвал?- Федька вопросительно посмотрел, на вновь засомневавшегося в правдивости его слов Володьку, и не дожидаясь от него какого-либо ответа, продолжил,- это я вовсе даже и не думал обзываться. Дело в том, что до случившегося здесь недавно пожара, в этом доме разместилась бродячая цирковая труппа,- подступавший смех душил Федьку, но он через силу заставил себя договорить,- вот я и решил, что после пожара цирк поспешно уехал, а тебя забыли! А так как ни на циркового силача, ни на дрессированного льва ты не похож, вот я и решил, что ты клоун!!Тут уже оба и Федька и Володька закатились безудержным смехом. После того, как оба они вдоволь насмеялись, Федька простым и спокойным тоном добавил:                                                                                   -А дверь это так...пустяки... просто я сам лично изнутри огромными гвоздями заколотил её намертво, да так что снаружи и непонятно вовсе, что её удерживает, -тут Федька на секундочку задумался и серьёзным видом добавил,- а кто его знает, может и чертовщина какая! Я когда ее  заколачивал, она уже тогда не открывалась, ну я на всякий случай ее ещё гвоздями приколотил.                                                                                                                                                       -Тьфу ты,- с досадой плюнул Володька,- я то думал здесь невесть что... а он приколотил видишь ли. Тоже мне плотник нашелся- непонятно почему обиделся Володька. Федька попытался оправдаться:                                                             -Да говорю же тебе, может и не в гвоздях дело было, я когда дверь приколачивал, она уже тогда намертво к стене приросшей была!                                                                                                                                                      Вдруг Володька подпрыгнул на месте, как ужаленный, внезапная догадка озарила его. Глаза его округлились, и прерывающимся от волнения голосом он спросил:                                                                                                            -А как же это ты...дверь заколачивал с той стороны... если там уже никто не жил? Ты что... внутрь этого дома... сам залазил?                                                                                                                                                                 Федька сплюнул с досады не понимая, отчего это его новый приятель так разволновался. И спокойно, даже несколько пренебрежительно заявил:                                                                                                                                              -А я уже больше двух месяцев живу в этом доме,- и что бы вовсе не осталось никаких сомнений уточняюще добавил,- в этом доме,- и Федька кивнул в сторону заколоченного, стоящего прямо перед ним дома.                                                  -Как только случился пожар и циркачи съехали, я дня через два перебрался сюда жить,- и тут же добавил, как бы оправдываясь- я знаешь ли до этого в подвале одном жил, а там канализацию прорвало... поначалу тошнило меня, а потом знаешь, ничего привык. Да я и сейчас бы там жил наверное, если бы не крысы! Расплодились они - ужас просто! Коты местные, так и те, прямо боялись в мой подвал спускаться, крыс там тьма, любого кота, на лоскутки растреплют. А меня не трогали... привыкли ко мне, за своего наверное считали, но вряд ли боялись. И все бы ничего,- продолжал Федька свой новый спонтанный рассказ,- но просыпаюсь я как то среди ночи от того, что щекотно мне, как- будто прутиком кто-то ушко мне щекочет. Ну встал я значит, крыс с себя струхнул, они с поиском разбежались, а я аккуратно, что бы ни никого из них не наступить, начал к выходу пробираться, на улицу значит выйти хочу.А про себя думаю, то ли приснилось мне, то ли и взаправду, мне кто-то ухо тростинкой щекотал. Крадусь, значит я по подвалу к выходу, а во всем теле у меня слабость такая непривычная, что кажется мне что если чуть оступлюсь, то непременно упаду и не встану больше. "И с чего это, думаю я, на меня такая хворь напала?". Раньше бывало неделями крошки во рту не было и ничего -  живчиком бегал и в обморок не падал. А тут буквально накануне пирогами меня бабка одна угощала, так я голодным не был, а шел по подвалу и шатало меня как пьяного, голова кружится, так что только сознание одно и не теряю. Добрался я кое-как, до выхода, вышел на улицу, на свежий воздух, ну тут меня натурально и вырвало. После чего мне моментом полегчало. Утром, только окончательно пришёл я в себя, сразу ухо своё, которое мне давеча кто-то щекотал, рукою потрогал и показалось мне, что форма у него другая, ну понимаешь не такая которая раньше была, к которой я привык. Врать не буду, испугался я тогда слегка, стал зеркало искать, ну чтобы посмотреть, что там такое реально с моими ушами произошло. Ну долго искать не пришлось, стащил я зеркальце у бабы одной на толкучки из сумки, даже кошелька брать не стал, не до того мне было. Спрятался я значит в подворотне какой- то от посторонних глаз подальше, чтобы ребята потом не засмеяли меня, что я как девчонка в зеркало себя рассматриваю. И давай ухо своё разглядывать,- тут Федька, сглотнул слюну в горле, как будто ему было тяжело говорить и сказал:                            -А у меня уже не ухо там, а половина всего лишь... заплакал я тогда от обиды, что теперь всю жизнь одноухим буду, за голову в отчаянии схватился, а тут что такое?!... И второго уха нет! Я снова к зеркалу! Так и есть, если от левого уха половина осталась, то от правого почти вообще ничего! Ужаснулся тут я. "Что же это такое думаю, думал одноухим остался, а оказывается и вовсе безухий я!". Но не долго я горевал. Успокоился я немного, подумал так про себя и решил что не безухий я, а ОСЕЛ ВИСЛОУХИЙ! Крысы, гадины эти скользкие, уши мои обгрызли до основания почти. А я-то осел решил что они меня за своего приняли, потому и не трогают. А они твари, меня как консерву какую-то использовали. Наверное неделю целую ушами моими питались, как деликатесом каким. Слюна у них знаешь какая? -вопросительно глядя на Володьку спросил рыжий. И не дожидаясь Володькиного ответа, сам на этот вопрос и ответил:                            -Врачи говорят с ферментами какими-то у них слюна. Это брат такая штука, которая не даёт боль чувствовать, обезболивает значит, а ещё кровь останавливает, сворачивает то есть её. Получается значит так: спишь ты и не чувствуешь, что тебе уши объедают гадины, и даже кровь при этом не идёт. Вот с тех пор Вовка,- по приятельски сказал рыжий,- я с зеркальцем не расстаюсь... мало ли что ещё может случиться,- и Федька достав из кармана штанов зеркальце, в которое ещё совсем недавно себя рассматривал на виду у изумленного Володьки,  продемонстрировал его ему ещё раз. Спрятав зеркальце обратно в карман, после того как Володька его ощупал и признал подлинным, Федька добавил:-А крыс с тех пор я ненавижу! Нет не боюсь, а именно ненавижу. Я им теперь всю жизнь мстить буду,- со злобой добавил Федька,- а тех подвальных крыс, которые мне уши обгрызли, я в кипятке сворил,- похвастался рыжий, гордо выпячивая грудь вперед. Увидев на Володькином лице, некоторое недоумение, Федька поспешил объяснить:                   -Да этой зимой дело было, спустился я в подвал, а там этих тварей видимо-невидимо, ещё больше стало их, чем при мне было. Ну я не испугался, к вентилю с горячей трубой подошёл, покрутил его слегка, понял в какую сторону он открывается. Обмотал вентиль веревкой, которую с собой прихватил, таким образом что если ее потянуть за другой конец, она начнет вентиль раскручивать. Ну выбрался я значит из подвала, не выпуская веревки из рук, и отойдя на приличное расстояние, стал веревку эту тянуть на себя, откручивая таким образом вентиль трубы с кипятком в подвале, на другом её конце. Злорадная и зловещая улыбка заиграла на лице у Федьки:-Первое, что я услышал, это был истошный, непрекращающийся писк. Кипяток в считанные минуту заполнил весь подвал, проникнув в каждый его уголок. Федька облизал пересохшие губы, и продолжил рассказ о своей мести крысам:                                                                  -Потом случилось невообразимое! С  начала из подвала хлынуло живое море выживших и визжащих от страха и боли ошпаренных кипятком крыс, а за ними по пятам неустанно преследуя их хлынул кипяток. Я уже давным-давно бросил ставшую ненужной мне уже веревку и как зачарованный  наблюдал за происходящим крысиным бедствием, уличным зевакой которого я стал,- тут Федька опять рассмеялся,- надо было видеть физиономии жильцов дома, из подвала которого с начала хлынуло безбрежное море пищащих, обваренных, полуживых отвратительных крыс, а след за ними и бурлящее моря кипятка. Вся это фантастическая, в глазах обитателей злополучного дома, картина медленно погружалась в клубы пара. Только спустя несколько часов удалось перекрыть трубу, а вместе с ней и поток кипятка. А когда, на следующий день, это я узнал уже со слов жителей дома, спустились в подвал, то кроме огромных луж, оставшихся там после вчерашнего потопа, обнаружили огромное количество варенного крысиного мяса, которое потом ещё долгое время выносили из подвала на ближайшие помойки и которым не один день обжирались обленившиеся дворовые коты,- смачно закончил своё повествование Федька. И после демонстративно обнажил от ниспадающих, почти до плеч, рыжих волос шею и уши.                                                                                                                                    -Вот, смотри! Можешь сам убедиться, что не вру. Теперь уже настала пора Вовке провести осмотр Федьки и он с любопытством посмотрел туда, где как он предполагал, должны были размещаться Федькины уши. С обоих сторон, он увидел обгрызенные и  безобразно торчащие ушные раковины, причём с одной стороны, от ушной раковины осталось не более половины. Только нижняя её часть с мочкой уха. Зрелище это было не из приятных, поэтому Володька поморщив нос, поспешил закончить осмотр:                                                                                                                                      -Да-аа!- протянул он,- досталось тебе. Ничего так горюшка хапнул. А с крысами ты правильно поступил. Молодец!- похвалил он Федьку.