Ко всему прочему, он был мелким и худосочным, точно ребенок.
— В файлах бабушки есть тест ДНК – фон Регенсберг на сто процентов, — ответила Зоя. — Его мать едва не умерла родами из-за осложнений, он много болел в детстве, плохо развивался. Кажется, первые три года жизни провел в больнице.
— Что-то мне не по себе от выбора нашей цели. Есть кто-то менее жалкий?
— Он гонщик, там огромные нагрузки на весь организм. Не стоит считать его бедным хлюпиком, если он и был таковым в детстве, то сейчас уже нет. И он нам удобен: далек от мира виаторов, не защищен и не обучен. Даже не будь он спортсменом, мы бы взялись за него. Присмотримся, придумаем, как быть с паразитом, навестим его разум и вытянем оттуда все семейные секреты, какие найдем. И отправимся дальше, имея на руках что-то более существенное, чем бабушкины изыскания. Многие из них все равно давно не актуальны.
Тая еще раз глянула на фото и пожала плечами:
— Уговорила. Эрих – значит, Эрих!
Так они оказались на гонках.
Гран-при Монако было со всех сторон идеальным выбором – из-за историчности трассы и модности города на гонку съезжалось немало звезд, желающих попасть в командные боксы было не счесть, все мелькали, суетились, заводили новые знакомства и жадно общались… в Монако затеряться легче всего. Остаться незамеченными в наплыве знаменитостей.
Зоя не знала, стоит ли сегодня знакомиться с Эрихом.
Возможно, для начала на него лучше посмотреть, понаблюдать со стороны… облажаться нельзя, выказать интерес к старому убийству нельзя. Все должно быть тонко и естественно. Так Зоя еще не действовала, обычно она показывала удостоверение отдела специальных расследований и выкатывала список требований Комиссии, вот и вся тонкость.
Объект она изучила накануне, пролистав статьи в интернете, оценив мир современных гонок. Вроде бы ерунда, ведь что могут рассказать о человеке какие-то интервью? Но что-то еще могут. Многое об Эрихе фон Регенсберге Зоя уже поняла, и информация… была любопытной.
Эрих выступал за одну из самых известных команд и считался юным дарованием, гонщиком старой школы, каких не осталось в нынешнее время. Резкий, неуступчивый и наглый, он не страшился выдавливать соперника на грани с нарушением, в любой борьбе участвовал до конца. Не раз из-за этого попадал в аварии, но никогда не оправдывался, что в мире современном равноценно самоубийству. За Эриха оправдывались его боссы: нахваливали юное дарование, указывая, что дарование именно юное, горячее, а значит, ему многое простительно. Каждая выходка Эриха привлекала внимание, о нем писали, писали и писали, эксперты разбирали его действия, переговоры с командой, кто-то предлагал «найти на него управу», кто-то восхищался, а кто-то звал «рентачем» из-за происхождения – богатых сынков в мире гонок уважали не слишком. Из-за Эриха ввели новое правило: гоняться на высоком уровне можно только совершеннолетним.