— Я думал о том, что вернусь домой... в место, где меня ждали...
Где каждый вспоминал о том, что есть такой Мустафа, и где ждали. Но
даже Повелитель забыл... Я видел удивление и неприязнь в его
глазах, когда мы впервые встретились. Ему неприятно говорить со
мной наедине до сих пор, но... я стараюсь держать голову поднятой,
чтобы каждый в этом дворце знал, что я не такой, как Маршалы-паша!
— Мустафа ударил кулаком по постели и покачал головой. — Я думал,
что справлюсь, но... мне сложно... Аллах свидетель мне, я не
справляюсь. Даже это... Я не могу не думать о глотке вина, когда
мне неспокойно! А в этом дворце неспокойно всегда!
— Не кричи так. — Прошипел Сулейман, напряженно прислушиваясь к
звукам, чтобы не попасться слугам, а тем более Повелителю. — Решишь
отказаться от титула паши и вернуться во дворец к тетушке?
— Нет! Обратной дороги нет. Я женюсь на Гюлершах-султан и не покину
дворец. Я добьюсь того, чтобы мой сын в будущем не чувствовал
себя... чужим в родных стенах. — По его щеке скатилась слеза, и он
неторопливо стер ее ладонью. — Погубит ли меня она? Ты бы видел как
она смотрит на меня... разве может женщина так смотреть? Она не
уважает... но я заставлю ее склонить передо мной голову! Я
заставлю!
Он собирался подняться на ноги, но Сулейман толкнул его в грудь,
заставляя сесть. Они вместе выросли, и Мустафа долгое время считал
Сулеймана лучшим другом и тем, на кого хотелось положиться, но
теперь они были по разные стороны.
— Уходи.
— Мустафа! — крикнул Сулейман, встряхивая пашу за плечи. —
Повелитель пощадил тебя, не приказав казнить за твой проступок! Ты
играешь со Смертью! Побойся Аллаха!
— Я. Никого. Не. Боюсь!
Громкая пощечина, не отрезвила Мустафу. Он разозлился, желая
ответить Сулейману, но вновь был осажден.
— Аллах покарает тебя за твои слова. Молись, пока дышишь! Молись и
проси Всевышнего дать тебе шанс на райскую жизнь. — Проговорил
Сулейман, похлопав пашу по плечу и покинул покои.
Стоило ему открыть двери, как он сразу же столкнулся с Мейлишах. Ее
наглость удивляла его с самого первого дня, как он приехал во
дворец, а теперь... теперь он лишь хотел защитить Мустафу. Схватив
дочь султана за локоть, Сулейман отвел ее подальше от дверей и
взглянул в глаза, в которых полыхал огонь. Он переступил черту, не
должен был так делать, но страх, что она все слышала и передаст
каждое сказанное ими слово Повелителю.