Лазоревый мундиръ: Смертоцвет - страница 10
– Все правильно, корнет, – ответила Таня, между делом успевшая натянуть платье обратно и даже частично застегнуть его. – Благодарю вас за усердие.
При этих словах Вихров просиял, словно пуговицы Рождествина.
– Теперь ступайте, найдите извозчика, – прибавила она, взяв со стола папку с документами. – Я, пожалуй, с вами съезжу. Поглядим, что там у вас стряслось, и откуда в здешней глуши черная магия.
Пока добрались до нужного двора, уже начало темнеть. Место найти было немудрено: во дворе дома гудела взбудораженная толпа, сильнее всего сгустившаяся возле крыльца. Кое-где раздавалось женское оханье, кто-то плакал, кто-то матерился.
– Так, расступись, расступись, – начал Герман. – Дайте пройти. Корпус жандармов!
Толпа послушно раздалась в стороны, а некоторые стали проталкиваться подальше от явившегося начальства.
– Что тут у нас? – спросил Герман, заметив, что над телом погибшего склонился полный низкорослый человек в бордовом сюртуке. Когда тот с трудом разогнулся, Герман увидел знакомое одутловатое лицо с алыми масляными губами.
– Доктор, а вы уж здесь! – воскликнул он, узнав того самого врача, которого встретил в свой первый день на службе в Корпусе.
– Простите, поручик, мы знакомы? – спросил доктор, подслеповато щурясь на Германа. – А, погодите, в самом деле, кажется, видались. Вы тогда у князя Вяземского в имении были, еще бегали очень резво, помню, помню. Только, кажется, вы тогда еще были корнет, и даже мундира не носили. А теперь – настоящий орел! И уже поручик – поздравляю.
– Благодарю, – ответил Герман. – Вот только откуда вы здесь взялись, да еще прежде полиции?
– Так ведь голубчик мой, у меня же в вашем уезде практика! – ответил доктор, причмокнув губами. – А вас, что же, сослали к нам в глушь? Ну, что же, не расстраивайтесь, соседями будем.
– Что тут? – спросил Герман, указав на распростертое на земле тело. Только сейчас он заметил, что убитый как-то странно позеленел.
– Да вот, Иван Семенович Рыжов, здешний бакалейщик, помещика Дувалова торгующий крестьянин, торгует в лавке бакалейными товарами. Торговал, точнее сказать. Вы не изволили знать? А теперь, вот, процветает, как при жизни не процветал.
Доктор горько усмехнулся, а Герман теперь понял, что означает зеленый цвет: тело Рыжова проросло насквозь каким-то растением, более всего напоминающим плющ. Тонкие стебли пронизывали и руки бакалейщика, и ноги, и живот, высовываясь то из рукава купца, то из ноздри, то прямо из щеки. Выглядело это так, словно труп пролежал здесь очень давно, так что трава успела прорасти сквозь него. Вот только за этакое время он бы разложился, однако же на нем не было заметно ни следа тления, словно умер Иван Семенович не далее, как несколько часов назад.