–
Если есть условие – должен быть подарок! – упрямо продолжил гнуть
свою линию я. – Тем более, что условие настолько
сложное!
–
Ай, ладно, уговорил, шельмец, будет тебе подарок, – вредно хихикнул
дедок. – Только потом не жалуйся!
–
Так что за подарок? – потребовал я, чувствуя, что засасывает всё
больше и больше.
–
Ты сможешь видеть… – важно начал изрекать дедок, но тут меня
окончательно засосало куда-то в трубу, и я так и не услышал, что я
там смогу увидеть.
Очнулся в дыму в каком-то сарае.
–
Ты почему мне не отвечаешь, ипиегомать? – орал тем временем надо
мной глюк.
Оказывается, пока я предавался воспоминаниям,
этот чёртов глюк что-то мне говорил, но вот что – не
знаю.
Поэтому всё, до чего я додумался – просто
пожал плечами. Чем, видимо, выбесил глюка окончательно.
–
Всё! Эй, Кузька! Кузька, холера, где тебя носит?!
В
сарай тотчас же просунулось веснушчатое курносое лицо пацана лет
десяти:
–
Чего кричите, дядя Савелий? Туточки я.
–
Вон, забирай этого мироеда и веди на СТК! – велел глюк, которого,
оказывается, звали дядя Савелий.
–
Так а чегой он натворил такого, что сразу на СТК? – удивился
Кузька. – Дядь Савелий, может вы сами всё порешаете? Ну накажите
его сами как-то. Зачем же сразу на СТК? Не по-людски
поступаете…
–
Поговори мне тут! – прикрикнул глюк, – У меня сердце, конечно,
доброе, что я и сам не рад! Вот вы и пользуетесь, гады!
–
Какая тут доброта, чуть что – на СТК сразу, – продолжал ворчать
Кузька.
–
А я вот расскажу, какая. Давеча, значит, шел я такой по дороге,
гляжу – гусеница лежит, большущая такая, с рогами. Так я взял
прутик и отнес её в лес, чтобы колёсами не раздавили. Вот я какой
добрый. А ты говоришь… Но этот оглоед даже меня выбесил! Так что
веди его на СТК и точка.
–
Есть! – упавшим голосом пискнул Кузька и кивнул мне, –
айда!
Я
встал и вышел за ним.
Мой сопровождающий был одет в темную
бесформенную одежду, а на правой руке у него красовалась красная
повязка.
Мы
вышли из полумрака сарая на улицу, и я аж зажмурился от обилия
света. Передо мной, на противоположной стороне широкого двора,
тянулось двухэтажное здание пустотелого бетона под черепичной
крышей, весь двор пересекали аккуратно посыпанные песком или мелкой
сероватой дресвой дорожки. Между ними были разбиты огромные клумбы.
И хотя ассортимент декоративных растений был крайне скуден, но
левкои, ромашки, бархатцы и петунии содержались исправно – нигде ни
сорняка, все растения высажены ровно по линеечке и
политы.