- Да пошло оно всё к Даст, -
накрывшее меня безразличие как будто полностью перекрыло доступ к
другим чувствам.
Я вернулся в комнату, опустился на
кровать. Что-то внутри всё-таки пыталось проклюнуться, кричало о
том, что надо вставать, что-то делать, искать деньги на кристаллы.
Но я уже знал простой и понятный ответ: мне нечем платить.
В этот раз действительно нечем.
Завалился на матрас, закрыл глаза,
кладя правую руку изгибом локтя на лоб. А ведь когда-то всё было
по-другому. Давно, как будто в другой жизни. Были живы родители,
дом был наполнен светом и радостью. И ничего не предвещало ужасной
трагедии. Я сжал зубы, невольно вспоминая, как губернатор лично
пришёл ко мне в комнату, присел рядом с кроватью на стул и сказал,
что ему очень жаль. Сообщил, что родители, только пару дней назад
уплывшие на большом красивом судне на свадьбу папиного друга,
погибли в кораблекрушении. Утешал меня, тварь! Сейчас ему ничего не
помешало подписать сурхов указ!
Злость, накрывшая меня с головой,
проломила кокон безразличия. Отец воспитывал меня, как наследника!
Как будущего барона! Я понятия не имел, что может мне помочь в
сложившейся ситуации, но должен был найти выход. Должен! У меня
просто не было другого выбора, я не мог так подвести память отца. Я
уже не тот мальчишка, которого отец оставил одного, решив, что тот
месяц, который они потратят на путешествие, станет моим экзаменом и
первым реальным делом в качестве наследника рода.
Но планируемый экзамен вдруг стал
реальностью, больно ударившей в лицо.
Вынырнув из воспоминаний и тяжёлых
мыслей, открыл глаза, глянул на часы. Перкинс напрасно считал меня
бездельником: у меня была работа. Не такая, чтобы говорить о ней с
гордостью, но всё-таки. Когда у меня совсем закончились деньги,
необходимо было куда-то устроиться срочно и, желательно, без лишней
огласки. Таким местом стал госпиталь, куда как раз нанимали
санитаров. Для такой работы не требовалось документов или
образования, зато обязательным рабочим атрибутом была маска, что
было мне на руку. Не хватало ещё, чтобы любой проходимец мог
похвастаться, что за ним сам барон Самвель утку выносил!
Повязав маску, накинув капюшон и
закрывшись плащом, я мог довольно безболезненно и незаметно
передвигаться по городу, не привлекая к себе лишнего внимания. А в
самом госпитале голову мне закрывал специальный колпак, так что я
мог спокойно работать, оставаясь неузнанным.