— Так какого… — начал было я,
пытаясь выяснить причину появления отряда стражи на пороге моего
дома в столь ранний час.
Но командир перебил, разворачивая
переданный подчинённым желтоватый свиток.
— Барон Архарт Самвель, уведомляем
вас о необходимости уплаты дворянской пошлины в размере пятидесяти
кристаллов маны. В случае неуплаты вы будете лишены титула, земель
и имущества. Вам будет предписано покинуть свои владения, — Перкинс
оторвался от текста и перевёл взгляд на меня. — Но, губернатор так
милостив, что разрешит тебе забрать из дома всё, что сможешь унести
в своих ручонках. Срок уплаты наступит через три дня.
После таких слов первым желанием
было приложить Перкинса головой о перила. Если бы отец был жив, то
эта тварь на пузе бы передо мной ползала... Я скрипнул зубами, все
остатки сна слетели моментально.
— С чего вдруг? В прошлом году
я…
— Ты глухой что ли, барон? Ну так
прочитай сам, чай грамоте обучен.
Мне под нос грубо сунули свиток. Но
я подобного обращения терпеть не собирался, в моей жизни и так
хватало унижения. Прекрасно понимая, что усугубляю наши и без того
нелёгкие отношения, я сделал шаг назад и протянул руку:
— Обучен, но с рук читать свои же
документы не привык, - выжидательно посмотрел на главу стражи.
Он начал стремительно краснеть, его
ноздри хищно раздулись, он слегка помял свиток, но был вынужден
буквально бросить мне в руки документ. И я прекрасно понимал,
почему: за его спиной стояли люди. Пусть они и из его же
подразделения, но при желании я всё ещё мог написать на него и на
них всех жалобу, откажи он мне в моём праве ознакомления. И пусть
от моего баронства остался только титул, но тут он кое-что мог мне
дать.
Я развернул список, скривился,
разбирая на свитке всё то же самое, что зачитал глава стражи. И
печать гербовую, губернаторскую, подтверждающую подлинность
документа тоже увидел. Чтоб им всем провалиться к Даст, как будто
мне без этого проблем не хватало!
— Ну что, барон, прочитал? — Перкинс
всё-таки не выдержал и выдернул бумагу у меня из рук, скатал и
отдал стоявшему позади стражнику. — Всё понял?
Боги, дайте мне сил сдержать и не
броситься в драку! Это будет большим позором, но как же хотелось
врезать по этой скалящейся морде. Он прекрасно понимал, что мне не
достать таких денег. Все это понимали, а потому всё былое
уважительное отношение ко мне исчезало буквально на глазах. И от
этого мне хотелось биться головой об стену в бессильной злобе.