Целительница осторожно коснулась рукой Виктора, который понуро
опустил голову.
– Прости, Вик, я не хотела тебя расстраивать. Может быть, я
ошибаюсь, и на этот раз все будет по-другому и Вендор подарит тебе
свободу.
Но Сомов уже и сам понимал, что целительница не ошибается, не
будет по-другому и свободу ему не подарят. И от Хэка нет никаких
вестей, а ведь уже и лето почти на исходе. Получается, что помощи
ждать неоткуда и не от кого.
– Что же делать? – с болью в голосе вырвался мучавший его
вопрос.
– Жить, – смиренно ответила Ийсма, – просто жить и надеяться на
лучшее.
– Нет, Ийсма, жить рабом я не согласен, – голос Сомова налился
решимостью, – И тебе не позволю. Мы рождены свободными, и мы будем
жить свободными. Я это обещаю. Или я выполню свое обещание или
умру.
– Храбрый Вик, – грустно улыбнулась пожилая женщина, – Как бы я
хотела, чтобы и мой сын был таким же, как ты. Где он сейчас мой
бедный мальчик?
Наступила осень, и пришло время для состязаний гладиаторов. У
ворот замка с утра пораньше выстроились коляски для господ и телеги
для груза и рабов. Почти все семейство Ихара собралось ехать в
столицу, чтобы поддержать на соревнованиях своего родича. Повсюду
слышались крики, шум, смех. Сомов смотрел на эту веселую суету
равнодушно, его больше не интересовала победа Лексора и тем
неожиданней для него прозвучали слова орка:
– Поедешь со мной в Макабр. Собирайся.
Закончились недолгие проводы, орки расселись по коляскам, и
выстроился авангард из десяти хорошо вооруженных всадников, во
главе которого на черном норовистом жеребце гарцевал сам Лексор.
Вид знакомого коня вызвал у Виктора нестерпимое желание обхватить
скакуна ногами и помчаться навстречу свистящему ветру, но ему
плетью указали на телегу и велели сидеть смирно.
Несмотря на осень, стояла хорошая и все еще по-летнему теплая
погода. Природа вдоль дороги играла с разноцветными красками на
листьях деревьев и была прекрасна, а вот сама дорога была разбита и
безобразна. Телега с рабами, тащилась одной из последних и собирала
всю пыль, поднятую впереди едущими повозками. Песок скрипел на
зубах и колол глаза, а все внутренности болели от бесконечной
тряски по камням и ухабам. Не останавливаясь, проехали несколько
захудалых деревень с покосившимися глинобитными домами. В деревнях
было полно орков, которые будь они людьми, Виктор назвал бы
простолюдинами. Они выходили на обочину дороги, снимали тюрбаны и
кланялись проезжающим господам. Эти усталые худые орки крестьяне
выглядели ненамного лучше рабов Вендора. И глядя на них Сомов был
немало удивлен – вот тебе и хозяева мира.