Зал аукциона представлял собой амфитеатр, накрытый сверху
велариумом – огромным тентом от солнца, имел десяток ярусов из
каменных лавок для покупателей и основную площадку, где стояли
рабы. Объявлял товар аукционист, называл имя раба, возраст,
физические данные, расхваливал достоинства и принимал ставки. Его
ассистенты выдергивали очередного невольника, выводили в центр
амфитеатра, а потом в стороне оформляли завершение сделки. Народу
было много, но торговались, как правило, всего несколько человек.
Среди покупателей и зрителей Виктор заметил в первом ряду мерзкого
толстого орка и уже совершенного пьяного мага с единственным
оставшимся на ногах товарищем. Ярусом выше Сомов с затаенной
радостью увидел знакомого немногословного гнома и сжал кулаки на
счастье. На последнем ряду нарисовалась морда Геора.
Торговля шла быстро, рабы один за другим получали новых хозяев и
покидали амфитеатр. Цены на живой товар колебались от семи до
десяти золотых. Лишь за одного коренастого гнома с фигурой
Шварценеггера завязалась оживленная торговля с повышением ставок, и
он был продан за рекордную сумму в пятнадцать золотых. Когда
настала очередь Сомова, с него сорвали одежду, вывели голого в
центр амфитеатра и на нем сошлись сотни оценивающих глаз. Начали с
пяти золотых, прибавляя по золотому. На ставке в двенадцать золотых
из конкурирующих покупателей остались только трое: гном, пьяный маг
и толстый орк. Никто из них не собирался уступать друг другу, и
зрители аукциона оживились, наблюдая за битвой кошельков. Когда
гном несколько напряженно произнес «шестнадцать золотых»
присутствующие ахнули, а Виктор замер.
– Семнадцать золотых, – вылез с предложением пьяный маг,
вырываясь из рук своего товарища, пытающегося удержать его от
непомерно высоких ставок.
Хмурый гном встал и молча вышел из амфитеатра. У Виктора
опустились руки и разжались кулаки – ну вот и все. Являлся ли этот
гном посланником Хэка, Сомову не суждено было узнать.
– Восемнадцать, – взвизгнул толстый орк, и Виктору стало совсем
муторно на душе.
На лавке, где сидел маг с приятелем, шла борьба. Вырывающегося
мага хватали за одежду и что-то ему втолковывали, а он отбивался и
часто упоминал госпожу Конкорсию. Победила магия. Маг встал, и
слегка покачиваясь громко провозгласил:
– Девятнадцать золотых! – и с гордым видом посмотрел сначала на
своего расстроенного приятеля, а потом перевел победоносный взгляд
на орка.