Мартин
кашлянул, подавив нервный смешок, и, наконец отпустив дверь, шагнул
вперед.
— Мне
пришлось: ваши люди похитили моего помощника.
Айрторн,
набычившись, тоже сделал шаг навстречу.
—
Похитили?! — взревел он, и его громоподобный голос эхом отразился
от стен. — Похищают с мешком на голове и кляпом во рту!
В чем у
хозяина замка, судя по всему, имелся немалый опыт…
Еще
шаг.
На сей
раз Марту пришлось бороться с инстинктивным желанием попятиться.
Хозяин замка привык нависать над собеседниками, давить их своим
физическим превосходством. И, черт возьми, это действительно
работало!
Мартин
остался на месте.
— Могу я
узнать, где он?
Темные
глаза сверкнули.
—
Отдыхает, — отрезал Айрторн, как сплюнул.
Театр
абсурда успешно продолжался.
— Устал?
— не понял Март.
—
Сверзился с лошади и подвернул ногу! — На морщинистом лице
проступило явственное отвращение. — Еще один бездарь на мою
голову!
И что-то подсказывало: напоминать о
том, что он сам велел своим людям притащить сюда этого «бездаря»
без права отказаться, бесполезно…
—
Вставай! Нас пригласили на обед! — Стоило проводившему его слуге
удалиться, Мартин в два широких шага преодолел расстояние от двери
до кровати и сдернул одеяло с мирно посапывающего в постели
тела.
Подскочивший от неожиданности Гилберт взвизгнул,
словно девственница, в спальню которой ворвалась рота солдат, и
намертво вцепился в край пододеяльника, пытаясь снова укрыться.
Светлые патлы на его голове встали дыбом.
— Какой
еще обед?! — возопил белый, скрюченными пальцами натягивая одеяло
по самое горло. — Ты не видишь? Я ранен!
Мартин
одарил его убийственным взглядом.
—
Серьезно? Ранен? Растяжение у светлого?
Очень
смешно, учитывая, что у белых магов даже сломанные кости срастались
меньше чем за сутки. Если лорд Айрторн разбирался в похищениях с
мешком на голове, то Март кое-что смыслил в магии.
Гилберт
повесил нос и уныло пожал плечами, отчего одеяло таки сползло вниз,
открывая живописный вид на пижаму в нежный фиолетовый цветочек.
Боги, ему еще и пижаму одолжили?
—
Одевайся, — строго велел Март; подхватил брошенные на кресле у окна
штаны и не глядя швырнул их в Поллоу.
Звякнула
пряжка ремня, белый вскрикнул:
— Эй!
Осторожнее!
— О,
поверь, я очень осторожен, — огрызнулся Мартин. — И
добр.
Хотелось
взять этого великовозрастного балбеса за грудки и хорошенько
встряхнуть. Заодно и растяжение подлечилось бы.