на ошалевших, но вооруженных мужчин, что выбегали наружу
практически без одежды.
Вокруг закипела борьба: люди дрались, пронзали друг друга,
валили с ног, затаптывали.
Из кибиток, в которых поднялся детский крик, выбегали всё новые
люди, вливаясь в суматоху.
Ромеи не вели никаких индивидуальных поединков: пронзи того, кто
нападает на товарища, и он поможет тебе с твоим противником. Что и
делал Теодор.
Выпалив в полностью одетого и вооруженного копьем воина в
длиннополом халате и мохнатой шапке, что спешил к ним, Лемк воткнул
прикладов вниз оружие в снег и выхватив скьявону бросился
вперёд.
Если бы вокруг была бесснежная местность, то неизвестно как
прошел бы ночной бой, но отражение луны от заметенной снегом
местности давало достаточно освещенности, чтобы отчетливо видеть
своих врагов.
Длинный выпад - и конец скьявоны входит в чревное сплетение и
выронив оружие, враг падает с перекошенным от боли лицом, не в
силах даже вздохнуть. И не было вопросов у Теодора от чего тот умер
- от раны или от невозможности вздохнуть.
Замешкавшийся враг выбежал прямо на Лемка, продевая руки в
рукава халата и так и выбежал наружу: и не одет и толком не готов к
бою, за что и поплатился. Потому что от удара в голову прикладом
защититься не смог.
Все же враги, выбегая, накапливались и их было не так уж мало.
Сражаясь за свои жизни, дрались они отчаянно. Но первые потери и
слаженность нападения играли против них.
И не стоит отставить в сторону тот факт, что из четырех десятков
ромеев многие имели хорошее защитное вооружение, или хотя бы его
элементы. Да ведь даже кафтан-эпилорикон из толстого сукна с
подкладкой, да с какой-нибудь поддёвкой мог остановить не самый
сильный удар. Застучали, зазвенели сабли сарацин по шлемам и
кирасам, отскакивая без всяческого успеха от крепкого железа.
Воздух наполнился стонами и криками, призывающими высшие силы
себе на помощь в этой схватке.
- Алла! Алла! Алла!
И если удары сарацинов приходились иногда на железо, то каждый
удар ромеев приходился в плоть кочевников, если не убивая сразу, то
нанося ужасные раны, из которых потоками исходила их сила вместе с
кровью.
Вокруг сражались друзья и подчиненные и Теодор считал, что как
командир должен поддерживать их боевой дух:
- Мы побеждаем! Нет пощады врагам! Святой Георгий с нами!