– Мы специализируемся на плодовых деревьях, у нас они плодоносят до восьми месяцев в году. Готов поспорить, таких сочных персиков вы в жизни не пробовали.
Я сама не заметила, как начала улыбаться. Надо же, мы с бывшим врагом говорим, как столкнувшиеся на рынке соседи. Может, ему показалось, что мне одиноко и страшно, вот и решил поддержать?
– Буду рада, если вы меня угостите плодами вашего рода.
Сетторец кивнул.
– Договорились. Не буду докучать вам, госпожа Мирай. Но если захотите поговорить, я к вашим услугам, – Май вежливо кивнул и направил лошадь вперед.
– Что он от тебя хотел? – раздался голос Рэйдо, и я увидела хмурого друга.
Я пожала плечами.
– Рассказывал про персики.
Глаза парня полезли на лоб от изумления, и тут подоспел Искен.
– Поменьше откровенничай с сетторцами, Мирай. Они только и ждут, когда можно будет всадить нож в спину.
– Может, вы не будете решать, что мне делать, а что нет? – я пришпорила лошадь и оставила этих двоих позади. Внутри кипело раздражение, казалось, я попала в клетку. Прутья со всех сторон, все так и хотят меня прижать, ограничить.
Говорили, что владение магией дает свободу и власть, что мы стоим над простыми смертными. Очень смешно. Просто обхохочешься.
Взгляд выхватил темную фигуру на вороном жеребце. Гром держался впереди отряда, и я замедлила ход, чтобы не сокращать расстояние. Чем он ближе, тем сильней начинает колотиться сердце, и воздуха не хватает. Это тело подкидывает воспоминания о том, что случилось на берегу ледяного озера.
За последние несколько часов я не перекинулась с Искеном и Рэйдо ни словечком. Дело шло к вечеру, и остановиться сетторцы решили в одной из мелких деревень, которых тут расплодилось, как грибов после дождя. Бедные лачуги жались одна к другой, стайка детей бросилась врассыпную, едва отряд показался на дороге.
Крестьяне выстроились в несколько рядов с обеих сторон дороги, отдавая глубокие поклоны. Высокий и прямой, как палка, старик покинул строй и собрался произнести слова приветствия. Внезапно, растолкав остальных, вперед вырвалась женщина в поношенном платье.
Она бросилась на колени перед лошадью Грома и запричитала:
– Господин! Помогите, не оставьте в беде! Помогите бедной матери, умоляю!