Так и есть, узкая дверца, и никаких ворот. Устроена просто в
стене из глины и соломы. Дальше каменная тропка и небольшой
одноэтажный кирпичный домишко, окружённый крохотным двориком с
садом и хозяйственными постройками. Здесь и живут Степ с
Ригером.
- Дядь, мне уже лучше.
Вру. Становится только хуже. Ушибы постепенно начинают болеть, а
огонь в подреберье уже жгёт невыносимо. Надо потерпеть. Парень
что-то слышал о магии, о чём-то читал - дети, даже такие
бестолковые как Степ, весьма любопытны. Так что, его память
услужливо подсказывает мне одно слово, объясняющее разгорающееся
пламя - инициация. Вокруг меня и так много бредового, почему бы не
добавиться и проснувшейся способности к магии?
Наверное, от слабого удара в голову душа парнишки не могла
покинуть тело. А вот одновременное воздействие внешней силы и
внутренних изменений вполне способно было прогнать в небытие
прежнего хозяина тела и позвать нового.
Чьи это мысли? Мои? Так, ещё раз стоп, Степан Николаевич. Позже,
я разберусь позже. Надо пока больше внимания к происходящему
вокруг. Подумать я ещё успею.
В бормотании опекуна не слышно ничего интересного. Ну,
разберётся, ну, найдёт того, кто поколотил воспитанника. И дальше
что? Да ничего.
- Дядя, можно я немного отдохну?
Мы уже в моей комнате. Спальня, учебный класс, игровая - всё
вместе в квадрате три на три с одним окном из мутного зеленоватого
стекла. Внутри помещения кровать, стол, тумба, табурет, два шкафа -
один с книгами, другой с одеждой - и полный бардак.
- Конечно, мой мальчик. Раздевайся, ложись. Сейчас я тебе сделаю
крепкого отвара и пойду за Георгом, пусть твои ушибы и ссадины
посмотрит. Вроде действительно ничего серьёзного, но вдруг?
А он точно бывший сержант, вышедший в отставку после увечья? Не
похож. Где и на каком этапе Ригер потерял свои командирские
повадки? Сколько Степ себя помнил, дядька всегда таким был.
Услужливым. Впрочем, парня-то уже нет. Теперь я здесь. Гадство, как
же горит всё внутри.
Раздеться сам не смог. Это не беда, если есть нянька. Ха,
сапожки-то с острыми носками без разделения на правую и левую ногу.
Опекун бережно их стаскивает. Замечательно. Одежда грязная. Кто
стирать будет? Ответ опять приходит быстро. Не я. И не отставной
сержант.
Тётка Эльза два раза в неделю приходит помогать по хозяйству. За
скромную плату, как думал Степ. Я же понимаю вдруг, что Ригер
рассчитывается не только деньгами, а и надеждой. Надеждой, что
однажды он попросит руки своей вдовствующей уже семь лет
соседки.