Я бы с удовольствием!..
Но от завораживающего вида его высоченного роста и широких покатых плеч впала в кратковременный сопор. И на скорейшее шевеление ногами не повлияла даже образовавшаяся между бровей Давида Дмитриевича глубокая складочка, выражающая его кончающееся терпение.
— Майя, — со вздохом он положил руку с намотанным на нее галстуком мне на плечо и надавил, мягко сдвигая в сторону. Пронизывая стальным взором, чуть наклонился к моему уху и грубым тембром сказал: — Я начинаю жалеть, что нанял тебя.
Обошел, задев плечом, и ушел.
Я простояла в оцепенении минуту, а, может, и дольше.
Наконец, когда невидимые оковы спали с рук и ног, судорожно всхлипнула и впилась зубами в нижнюю губу, пытаясь унять предательскую дрожь в подбородке и сдержать непрошеные слезы.
4. Глава 4
ДАВИД
Прихватив со спинки дивана в гостиной пиджак, я вылетел из дома. Покрывал проклятиями каждый сантиметр сексуального тела Майи... а хотелось бы поцелуями.
Из штанов скоро пар повалит!
Дерьмо. Я не курил целый год, но рука невольно потянулась к пачке «Marlboro», завалявшейся в автомобильном бардачке. Выудил сигарету и зажал фильтр зубами, откинувшись на спинку водительского кресла.
И все из-за новенькой нянечки. Выперлась в непозволительно крошечной футболке и трусах — потому что язык не поворачивался назвать эту мизерную тряпочку, обтягивающую красивые женские бедра, шортами.
Я поднес зажигалку ко рту, но помедлил с тем, чтобы подпалить табак.
Может, не стоит снова начинать это падкое дело? Хрен ведь избавлюсь от зависимости. Задницу надрывал, чтобы бросить и не дышать на своих пацанов никотином. Да и Катя будет пилить мозг. Мы еле-еле урегулировали конфликт, вызванный на почве ее предпочтений в еде. Все докатилось до того, что в своем собственном доме питался на отдельной кухне, чтобы не травмировать свою будущую женушку.
Катя двинута на йоге и веганстве. А я мужик. Я мясо люблю. Во всех его формах и любой прожарке. На одной траве не выживу и просру от отупения бизнес, который с таким усердием выстраивал много лет.
— Зараза, — выплюнул сигарету и завел Кадиллак Эскалейд.
Проехал через ворота и врубил рок на полную громкость, чтобы как-то заглушить поток мысленного разврата, пока ехал по Рублевскому шоссе. Но эротические фантазии о молоденькой красавице не поддавались контролю. Вспоминал ее прелестные стройные ножки и маленькие пальчики, покрытые розовым лаком. Пришлось сдавить в ладони подтянувшиеся к стояку яйца и прибавить мощность звука стереосистемы.