Помню обструкцию, которую мне и заместителю редактора устроили в критикуемой больнице (по ней см. заключительный материал этой эпопеи: «Чтобы не завелась плесень…»), пригласив на собрание по обсуждению статьи «Хотя процесс и окончен…». Добрые люди предупредили нас о готовящемся наезде за поднятую тему воровства лекарств в больнице, но жесткость прессинга – почти избиения! – ошеломила. Собранные в конференц-зале более ста человек обрушились с обвинениями на газету – ни голоса в поддержку… По науке такую массированную атаку называют: «террор среды».
После десятого или двадцатого распаленного оратора, сыпавшего проклятья на мою голову, я почувствовал, как у меня начала прыгать рука с авторучкой и стала колотить внутренняя дрожь… Полагаю, что господин Леонид Парфенов – заявивший, что до него журналистики не было, – сбежал бы из того зала в первые же минуты головомойки. Но мы с заместителем редактора не ушли из кипящей аудитории и выдержали натиск обиженных «белых халатов» – умей держать удар, коли сам бьешь оппонентов критическими статьями… И в этом стрессовом состоянии надо было не просто стерпеть срежиссированный гнев, но и зафиксировать всех выступавших, их «проколы», неувязки для следующей разгромной статьи – рука у меня, слава Богу, тяжелая…
Сейчас можно задать вопрос: а для чего кому-то снова читать публикации 1987 года?.. Ведь нет уже и тех людей, и тех описываемых обстоятельств?.. В ответ можно сказать: иных уж нет, но методы развала уголовных дел, сведения их «на мягкую посадку», увода от ответственности определенных фигур – нынче те же самые… Как и методы противодействия этому гласностью в СМИ. Только давно не вижу, чтобы какая-то смелая газета по-бульдожьи вцепилась в мафию и грызла ее, – так, читаешь какие-то разовые наскоки, без анализа, четкого отслеживания каждого телодвижения оппонента… В этом смысле я бы посчитал те старые публикации 1987—1988 годов методичкой для студентов-юристов или для журналистов – расследователей по призванию (на Западе таких зовут «разгребателями грязи»). Последним надо учиться: отстаиванию позиций, анализу скрытых пружин, если хотите – то и мастерству личного сыска.
И последнее: не за деньги и не для карьеры писали мы в те годы статьи. «Ради справедливости и только», как пел Высоцкий! Не знаю, что там будет на Страшном Суде в небесах, но, может быть, мне что-то зачтется за веру в справедливость в тех судебных заметках, которые я предлагаю вашему вниманию.