Ни ключей, ни телефона у нее не было. То что было в сумке давало возможность прожить дня два, ночуя по подъездам и питаясь хлебом с кока-колой из ближайшей булочной. Убегая, она конечно же и не думала про это. Сейчас, стоя на пустынной остановке, она понимала, что даже шанса позвонить домой, сдаться на милость победителя и попросить отца забрать ее отсюда у нее не было. Конечно, есть телефоны-автоматы, наверно их можно найти. Но где она среди ночи найдет для них правильные монеты? Да и знает ли она куда за ней ехать?
Так что, как она и хотела, домой она не вернется. И что более очевидно – как бы она ни хотела, домой ей никак не вернуться.
Лена побрела по улице, перекинув спортивную сумку через плечо. Было холодно. Спустя сотню метров – очень холодно. А через пятнадцать-двадцать минут зубы уже откровенно стучали, а нос и уши просились погреться в любое место, закрытое от ветра.
«Наверно надо искать теплый подъезд, не могу же я ходить всю ночь, чтобы не окоченеть. Возможно удастся где-то устроиться, а завтра посмотрим.» – думала она с тоской, ускоряя шаг.
Она уже почти бежала во дворы, к подъездам, спасительному теплу, когда сообразила, что все они закрыты на код или, что еще хуже, у большинства из них есть домофоны. Единственной надеждой была возможность пройти внутрь с припозднившимся жителем. Но улица была безлюдна, а Лена уже не могла унять холодную дрожь.
«Надо одеться» – подумала она, вспомнив про сумку и лежащий в ней свитер и шапку, которую ей всучила мать перед уходом к Лариске.
Конечно, она бы могла одеть на себя все, что было в ее сумке – ночную рубашку, футболку, шерстяные носки, свитер, пару трусов. Но, представив себя в таком виде, она разулыбалась – вот бы маман порадовалась видя ее в ночной рубашке до щиколоток, свитере с непомерно большим воротом, трусах-стрингах, одетых на облегающие джинсы, и короткой малиновой курточке поверх всего этого.
– Вот бы она позлорадствовала, – подумала Лена, представив себя в стильных полусапожках, из которых торчали бы белые шерстяные носки с яркими помпонами. И еще минут пять простояла, не решаясь надеть хотя бы свитер.
Но улица оставалась пустынна, поэтому она, подойдя к ближайшему подъезду и положив на скамейку сумку, приготовилась заночевать прямо здесь, предварительно напялив свитер и шапку. И не сказать, что она была сейчас сильно недовольна матерью, впихнувшей ей все это богатство на всякий случай…