- Поднимаюсь уже обратно по лестнице, - продолжал вещать Кишлак,
- со ступеней вижу на двери в умывальню пятно в позе притаившегося
медведя. Я замер, меня за лестницей не видно. Пригляделся, стоит
наш Фаза, ухо к двери прилепил, слушает, значит, и пальцы загибает.
Потом шасть туда, в умывальню, то есть. Слышу, вода потекла. Я без
задней мысли в койку потопал, а сзади бац, бац. Я уже не стал
возвращаться. А в кубрике увидел пустые койки Седого, Рамы и
Пижона, все стало понятно. Одного не догоняю, чего он пальцы
загибал, а не сразу вмешался?
- Да все просто, - Чилим сделал последнюю затяжку, окурок
полетел в урну, - ждал повода. А пальцы загибал - это он тумаки
считал. Заявись раньше, придурки в один голос заверещали бы, что
покурить вышли, а Пижон бы подтвердил, ведь ему еще не вломили.
Лови потом их с поличным. Все будет, то в дерево врезался, то с
лестницы упал. А если Нагибауэр узнает - кранты. Нашли, блин, кого
щемить, дебилы. Я им говорил.
- Так это, я не понял, если Пижон приблатненный, зачем его в
спецуру сунули? Места поспокойнее, что ли, не нашлось?
- Не знаю, - ответил Чилим не сразу, - говорит, сам напросился.
Мечта, типа у него давняя по Зоне побродить. Романтика - херантика
там всякая. Не верю я ему. Здесь что-то другое, может, перед
девчулей решил красануться, может, папаня попросил на путь
наставить. Фиг поймешь, в общем.
Сержант открыл дверь в процедурный кабинет.
- Стучаться не учили? - тощая, крашеная блондинка с отросшими
корнями, наспех перекраивая похотливую мину на протокольную,
поднялась с колен Пижона, одернула халат. Раскрасневшийся «салажий
зелепан» сидел на кушетке для осмотра и блестящими сальными глазами
взирал на командира. Вид при этом у него был наитупейший.
Фаза увидел на шее парня золотую цепочку. Блестящая, она сразу
кидалась в глаза, а расстегнутый на две пуговицы, свежеподшитый
воротничок был для нее, словно приоткрытый футляр. Начищенные берца
сияли, будто лакированные. Зализанные, как у мажора назад волосы -
понятно, но "муховская" армейка?! Откуда?! Кроме того, в воздухе
улавливался запах одеколона.
Сержант сморгнул и еще раз, пристальнее всмотрелся в
«фартового», словно убеждался Пижон ли это.
- Я того, - сипло промямлил парень, - откашлялся, продолжил уже
мужественнее, - у меня натертыш, тьфу ты, - сконфузился он, -
натоптыш. Да, точно, натоптыш на правой ноге. Вот здесь, - Пижон
вывернул стопу, пальцем указал на пятку.