Напуганные шумом мутировавшие свиньи с выводком выскочили,
словно черти из табакерки и бросились навстречу людям. Кишлак
вскинул винторез и уже поймал первую в перекрестье, когда увидел
промелькнувших мимо сержанта с профессором. Чилим его остановил, но
он и сам уже передумал, во все глаза смотрел, как стайка мутантов
бесстрашно погружается в синее облако. Плоти еще некоторое время
бежали темными силуэтами в клубящейся гати, а затем беззвучно
попадали, сначала мелкие, потом крупные.
На бегу левой рукой профессор расстегнул подбородочный ремень и
сбросил шлем. Он его даже не пытался держать. Откинул в сторону,
как что-то мешающееся. Через несколько метров сержант дотащил его
до стены и передал Чилиму. Кроме того, Кишлак видел, как ноги Фазы
пару секунд еще стояли по щиколотку в сизой паутине, прежде чем его
вытянул спецназовец.
«Он только мешал Фазе, - зло думал снайпер. - Минуту потерпеть
не мог. Задыхался, блин... Все задыхаются, когда бегут в
противогазе. Из-за этого барана сержант чуть не погиб. А он, сука,
спасибо даже не сказал. Надо будет потом яйцеголовке
продемонстрировать, что от плоти осталось».
«Синька» застелила поле вокруг и не собиралась растворяться.
Картина была одновременно красивой, величественной, завораживающей
и в то же время смертельно пугающей. Если не всматриваться в даль,
то могло показаться, что коровник неимоверно высок и крыша
находится над облаками.
Пижону становилось не по себе, когда он вытягивал шею и
заглядывал в дыру. Видел под собой колышущуюся газовую взвесь и
трудно сглатывал, представляя, что будет, если шифер не
выдержит.
Перекусывать пришлось порознь на безопасном удалении друг от
друга. Пользовали личные съестные запасы за исключением профессора
и его помощника. Свои вещмешки они закрепили на самоходке. Раме,
как ходячему НЗ, пришлось кидать упаковки с сублиматом и прочей
снедью беспечным исследователям.
Олег Юрьевич сделал два шага по направлению раздатчика.
- Стоять! - вскрикнул Рама, упустив начало движения профессора.
Все замерли и посмотрели в сторону статуи с протянутой рукой.
- Медленно опуститесь на четвереньки и отползайте на свое место,
- отчетливо проговорил сержант.
Отступив, Олег Юрьевич аккуратно сел на волнистое, покрытое
мхом, растрескавшееся, потерявшее прочность асбест-цементное
изделие. У Малого худо-бедно получилось разогреть рис с курицей.
Профессор же после нескольких неудачных попыток установить на
склоне крыши горелку в сердцах смахнул ее вместе с едой вниз. В
итоге довольствовался холодными консервами, да хлебцами и то одну
пачку упустил. Она выскочила из рук и по шиферу соскользнула на
землю. На ученого больно было смотреть, все он делал неловко,
неумело, ронял, пачкался…