Через полчаса после того, как приказ Керенского разлетелся по
всем инстанциям, начали приходить первые поздравительные телеграммы
от командующих фронтами, заверяющие Корнилова в своей полной
поддержке. Генералу было любопытно, что сказали бы эти люди, если
бы его выступление провалилось, и особой веры этим телеграммам не
было, хотя Верховный постарался подобрать на должности комфронтов
исключительно лояльных генералов.
Первым же приказом Верховный претворил в жизнь все те меры, за
которые долго бодался с Временным правительством. Возвращение
смертной казни, милитаризация промышленности и железных дорог и всё
остальное по списку. Дисциплину, хоть ситуация и была уже не столь
плачевной, как в июле, требовалось восстановить. Рига всё ещё
оставалась под угрозой, как и Бессарабия, да и вообще, немец
остановил наступление лишь для того, чтобы перегруппироваться и
ударить снова.
– Бояр! Кырэнски в грузовик бросили, куда его? – раздался с
порога голос Джамала.
Генералу очень хотелось сказать, мол, вывезите его за город и
бросьте в Финский залив, но он пообещал Керенскому жизнь.
Петропавловская крепость или Кресты для содержания экс-министра
подходили слабо, к тому же, до сих пор существовал риск, что их
руководство не подчинится приказам новой власти, а Керенский будет
рассказывать всем, что его принудили оставить свой пост. Он
наверняка уже планирует месть.
– Пусть пока лежит. Потом увезём на квартиру к Завойко, – решил
Верховный.
– Есть! – откликнулся джигит, тут же скрываясь за дверью.
А уже оттуда товарищ Керенский отправится отдыхать на курорты
Соловецкого архипелага. Оставлять его на свободе не просто опасно,
а смертельно опасно.
Корнилов решил не оставаться в Зимнем дворце дольше
необходимого. Слишком уж гнетущее впечатление производили его
пустые коридоры и затёртый грязный паркет. Органы управления
государством лучше перенести в какое-нибудь другое место. Хотя бы в
тот же Смольный. Как минимум, здание бывшего института благородных
девиц огорожено высоким забором, в отличие от того же Зимнего.
Он вышел на крыльцо у Дворцовой площади, возле которого
полукругом стояли грузовики и автомобили текинцев. Покидать
Петроград пока нельзя, его ещё некоторое время будет трясти
лихорадка, обычная после смены власти, и отсутствие генерала в
городе только навредит. Чревато если не полноценным восстанием, то
его попыткой уж точно. Огромный, раздутый донельзя гарнизон очень
легко может полыхнуть, если поднести спичку с правильной стороны, а
умельцев зажечь толпу всё ещё хватало. Врангель, конечно,
постепенно переформировывал и выводил запасные полки из города, но
это происходило чересчур медленно, и пусть в городе сидело уже не
двести тысяч, а всего сто, это всё равно была внушительная мощь, в
любой момент способная обратиться против Верховного.