Наконец, когда
Представитель готовился отойти ко сну уже в третий раз, из коридора
послышались шаги. Алексей выпрямился и уставился на едва видную в
полутьме дверь. Благодаря неделям медитаций и ментальных
тренировок, сопровождающихся перекатыванием с бока на бок, он умел
вызывать состояние боевой ярости, даваемое ему Слепком, но не
уходить в него с головой. Одна мысль – и он превратится в комок
ненависти, уничтожающий всё на своём пути, однако сейчас
Представитель полностью собой владел. Одна беда: обратное
превращение из берсеркера в нормального человека контролировать он
никак не мог, что и показал та попытка напасть на истопника.
Судя по звукам, за
ним шло не меньше четырёх человек. Существовала вероятность того,
что никакого жертвоприношения всё же не случится, и его просто
убьют. Тогда нужно будет просто забрать как можно больше ублюдков с
собой.
Дверь отворилась.
Первым вошёл всё тот же старик, за ним трое мордоворотов. От них
пахло перегаром и дымом. Ничего нового.
– Готов умереть? –
спросил старик.
– Ничего нового, –
сказал Алексей вслух. – Нет, не готов. Хочу жить. Но не считай это
мольбой о милосердии. Я хочу убить каждого из вас и жить дальше. А
теперь расковывай меня, чтобы я начал с вашего вождя.
Старик ничего не
ответил, но всё же сделал знак мордоворотам за своей спиной.
Алексея грубо поставили на ноги, сняли с него наручники,
профессионально и жестоко заломили руки за спиной и повели прочь из
комнаты.
Когда боль
пронзила суставы и мышцы Представителя, он едва не сорвался, но
сумел удержать свой разум при себе. Позже. Всех их он, конечно же,
не убьёт, но уж Хаза в состоянии забрать с собой.
Алексея провели по
ещё одному коридору, затем буквально протащили по лестнице наверх и
швырнули к огромным двустворчатым дверям, которые охранялись двумя
вооружёнными работорговцами. Два автомата практически уткнулись ему
в лоб. Двое из тех, что вели его, раскрыли двери, третий сорвал
набедренную повязку – единственную одежду, что на нём была.
Представителю пришлось зажмуриться от яркого света, хлынувшего из
портала.
– Иди, – сказал
старик. – Иди и умри.
Сделав правую
ладонь козырьком, Алексей шагнул вперёд, чувствуя, как один из
стражей тычет ему меж лопаток дулом автомата. Из помещения не пахло
дымом, что странно. Видимо, четвёрка, забравшая его из той
подсобки, не отсюда. Но работорговцы там были – он слышал их
голоса. Немного, не более дюжины. И это ещё страннее: прошлые разы
на бои приходили посмотреть все.