– Ага, вот и «Гиляка» с «Боярином», –
заметил Харитонов, подкручивая бинокль. Несколько человек во главе
с Храбровым находились на мостики. Здесь же стоял Налётов, с
интересом оглядывающий корейский порт.
– И «Сунгари» с ними, – добавил
старший минный офицер Долгобородов, обращая внимание на пароход,
принадлежавший КВЖД*.
Храбров по примеру помощника так же
приложил к глазам бинокль. Местная акватория выглядела больше, чем
в Артуре. Кроме русских судов здесь находились английский «Тэлбот»,
французский «Паскаль», итальянская «Эльба», американская канонерка
«Винсбург» и японский крейсер «Чиода». Военные суда стояли
отдельно, отдав большую часть свободной воды под гражданские
пароходы, яхты, транспортники и паромы под корейскими, китайскими и
японскими флагами.
Едва «Наследник» встал на якорь, к
нему тут же потянулись шлюпки с иностранных судов. По давней
морской традиции все они звали вновь прибывшего капитана к себе на
борт. Японцы, учитывая сложную и напряженную обстановку,
ограничились лишь приветствием и в гости приглашать не стали.
Храбров поблагодарил прибывших за гостеприимство и обещал
непременно быть. Разобравшись с дипломатическими любезностями, он
сразу же отправился на «Боярина», где его встретил капитан
Сарычев.
– Что, прибыли меня сменять, Евгений
Петрович? – не скрывая радости, поинтересовался тот после того, как
офицеры поздоровались и обменялись рядом любезностей.
– Да, так и есть. Вижу, устали вы на
корейской земле, домой хотите, – констатировал Храбров, осматривая
крейсер. «Боярин» уже как месяц стоял в Чемульпо. Бронепалубный
крейсер спустили на воду в Дании, в 1901 году. Водоизмещение его
составляло всего три тысячи двести тонн, экипаж насчитывал
шестнадцать офицеров и триста двадцать матросов, а главный калибр
представляли шесть 120-мм орудия. По всем статьям он уступал
«Наследнику», но у него имелась столь необходимая каждому
уважающему себя крейсеру хорошая скорость в двадцать два с
половиной узла.
– Верно, устал и хочу к своим
вернуться, – сознался Сарычев. – Так что, пройдемте в каюту,
побалуем себя чайком, а тем временем к нам и Алексеев
присоединиться.
Алексеев командовал «Гиляком».
Храбров не имел ничего против за один заход довести до офицеров
указания Старка.
Во время чаепития он сообщил
Сарычеву, что тот может возвращаться в Артур, а Алексееву же
требовалось дождаться «Корейца», который должен был подойти через
три-четыре дня. Офицеры засыпали его вопросами о свежих артуровских
новостях и всем том, что произошло за последний месяц в городе.
Разговор прошел хорошо, и Храбров отправился к себе.