— Конечно, девочка моя, — вдруг очнулся магистр. — Не смеем
держать.
— Я провожу вас, моя госпожа, — следом сказала Бриджит. Я хотела
отказать, но интуиция подсказала мне не отказываться от компании
девушки. Только в коридоре, сопровождаемая гвардейцами, я вдруг
поняла, что мой супруг презрительно сжал губы и даже не попытался
проявить заботу. Он смеялся, напрашивался на комплименты и
совершенно наплевал на то, что его жену пытались убить. Все его
искусственное беспокойство очень быстро испарилось.
Странное поведение для человека, который беспокоится о своем
алиби.
Или...
«Он точно знает, что герцогиня мертва, а я самозванка».
Гвардейцы не пустили Бриджит в мои комнаты, но я посмотрела в
глаза своей фрейлине и увидела в них упрямство. Она так сильно
отличалась от тех двоих девушек, что я кивнула солдатам и провела
Бриджит к себе. Она зашла с напряженно вытянутой спиной и
остановилась ровно по центру гостиной.
Я же присела на диван, расправив юбки.
Мы молчали с полминуты: я не торопила гостью, а она будто
растеряла свою уверенность, но все-таки собралась с духом и села
напротив меня.
— Лиэри, я не понимаю тебя! Несколько дней назад ты прогнала
меня за оскорбительные слова в сторону Тиада, хотя я не откажусь ни
от одного из них! А теперь я снова в твоей свите? Ты наконец-то
поверила мне?
Я прикрыла глаза, чтобы отыскать эти воспоминания, но в памяти
Лиэри ничего не было. Она будто стерла их.
— Бриджит, — подняла я на нее взгляд. — Повтори, что ты сказала
мне тогда?
Она удивленно посмотрела на меня, ища подвох, но подняла
подбородок и с достоинством королевы произнесла:
— Тиад, герцог Шип, изменяет тебе с моей сестрой Брианной. И они
ждут ребенка.
Лиэри на самом деле поверила и призвала демона, но не успела
исполнить месть сама. А Тиад знает об этом.
— Бри, — позвала я девушку, и в ее глазах мелькнула
растерянность. — я верю тебе. И тогда поверила. Просто очень сильно
разозлилась. Я просто испугалась. Прости меня,— тут я не соврала,
эти эмоции были крепко связаны с воспоминаниями Лиэри о Бриджит. Та
пошатнула привычный мир герцогини.
Она вздохнула с облегчением и закрыла лицо руками, будто
собралась плакать, но скорее всего захотела скрыть свое
раскрасневшееся от волнения лицо.
— Лиэри, — позвала она подругу, и мне стало больно от того, что
приходится врать, но я не могла рисковать и раскрывать себя. Позже,
когда я смогу понять всю схему убийства Лиэри, тогда будет намного
легче раскрыться. Дать оплакать подругу. — Что ты будешь
делать?