Ровесник своей жены,
доктора Ван Фрассен, Зоммерфельд в этом году отметил пятьдесят
седьмой день рождения. Чепуха по меркам Ойкумены, в особенности --
Ларгитаса, но выглядел посол скверно. Кожа обветрилась, покрылась
морщинами, худоба граничит с измождением. Шаровары зелёного шёлка,
рубаха подпоясана кушаком, жилет с вышивкой, колпак с меховой
оторочкой -- при сабле и кинжале, Зоммерфельд походил не на
дипломата высокого ранга, а на бандита из костюмного исторического
фильма.
Левую руку, затянутую
в перчатку из тонкой кожи, он держал скованно. Повреждение нерва?
Тогда зачем ему и сабля, и кинжал?
-- Под
шелухой? Что вы имеете в виду?
-- Я -- ментал.
Эмпакт. Это значит...
-- Эмпат активный. Я
знаю, что это значит. Моя жена -- ментал. Универсал высшей
квалификации.
-- Да, конечно. Я --
кавалер пси-медицины.
-- Диссертация?
-- Готовлю
баронскую...
Напротив стояло
высокое зеркало в резной раме: золочёные переплетения листьев и
виноградных лоз. Гюнтер взглянул на себя и чуть язык не проглотил.
В зеркале отражался кавалер пси-медицины, гражданин просвещённого
Ларгитаса: рогатый, мохноногий, парнокопытный. Козёл козлом. Кем
еще мог счесть его посол, кроме как модификантом?
-- Увы, -- Гюнтер
развел руками. Уши полыхали двумя кострами. -- Таков мой облик в
галлюцинаторном комплексе, он же вторичный эффект...
-- Спасибо, я в
курсе.
-- Короче, в нём я
сейчас и нахожусь. Собственно, мы все в нём находимся.
-- В вашем
галлюцинаторном комплексе?
-- Не в моём! --
подступило раздражение. Гюнтер еле сдержался, чтобы не нахамить
послу. -- В нашем общем. На изнанке бытия, если угодно. Разве
госпожа Ван Фрассен вам не говорила?
Посол кивнул:
-- Говорила. Но это
всего лишь её гипотеза.
-- Считайте, что
гипотеза госпожи Ван Фрассен полностью подтвердилась.
-- И как же тогда
выглядит...
Зоммерфельд на миг
замялся, подбирая слова:
-- Как выглядит в
обычной реальности он?
Посол указал на
подпиравшего стену мрачного Натху. Макушка юного антиса на восемь
сантиметров не доставала до потолка комнаты. Булава занимала весь
угол целиком.