- Кто? – Максим встрепенулся.
- Артём. Сейчас у Косаря в кабинете колется.
Гец тут же пожалел о сказанном, Максим в долю секунды сорвался с
места и выбежал в коридор. Догнать его напарнику удалось только в
прокурорском конце, где в одной из комнат в окружении кучи народа
на стуле сидел этот самый Артём. Ворвавшись, словно метеор, Макс с
ходу залепил футбольным пинком в арестованного, отчего Артём
кубарем покатился по полу. Второй удар ногой сорвал Миша Гец,
подхватив напарника подмышки и оттащив в сторону.
- За что?! За что ты её убил?! – орал Макс, пытаясь
вырваться.
- Что это за безобразие? – возмутился холеный субъект в очках с
тонкой золотой оправой. – Что за милицейский беспредел? За насилие
над моим подзащитным вы ответите по всей строгости закона.
- Несомненно, - усталый Косарь переложил бумаги, лежащие перед
ним на столе, и уже обращаясь к Гецу: – Выведи его.
Но стоило Михаилу потащить всё еще брыкающегося Максима, как
арестованный, приподнявшись на колени и, вытирая с разбитой губы
кровь, заговорил.
- Не убивал я Свету. Я её больше жизни любил, на руках носил.
Кое-как уломал тебя, Неудачника, бросить, - он кисло усмехнулся, -
Свадьбу готовили. К зиме должен был ребенок народиться. Думаешь, я
собственного ребенка сгублю? Это ты, скотина, ей отомстил!
- Да я тебя! - Максиму удалось вырваться, но Гец ухватил его за
шиворот, и, словно котенка, одернул назад.
- Хватит! – кулак Косаря врезал по своей столешнице. – Я сказал,
уводи его к чертям отсюда.
- Есть, - по-уставному ответил старшина и уже развернулся, не на
секунду не ослабляя хватку, чтобы, наконец, покинуть кабинет
следака, когда Артем добавил:
- Мы же с тобой ночью вместе пили. Вот ты мне в вино наркоту и
подсыпал. А потом машину мою украл и Свету убил, урод!
Макс попытался еще раз освободиться, но Мишины пальцы оказались
крепки, поэтому пришлось смириться. Недолго поплутав по знакомым
коридорам, они вернулись в кабинет. Хотя даже и кабинетом это
помещение было назвать трудно: небольшая комната, площадью всего
метра четыре, с выкрашенными светло-зеленой масляной краской
стенами, использовавшаяся для отбирания объяснений с граждан. Для
этой цели тут стоял древнейший светло-желтый письменный стол.
Именно за этот стол Миша и усадил напарника.
- Посиди и успокойся. Ты сейчас головой вообще не думаешь. А
если еще раз сглупишь, я тебя наручниками к батарее прикую, ты меня
понял?