— Никак нет! — отрапортовал поручик. — Здоров как бык. Дело вот
какое, доктор... Мой сослуживец через три дня стреляется на дуэли.
Нам нужен врач.
Вот это номер... Я присмотрелся к Радулову. Нет, не шутит.
— И вы, стало быть, решили обратиться ко мне?
— О вас, доктор, идет добрая слава, — высокопарно заявил
поручик. — Я в секундантах у моего сослуживца, военных врачей
посвящать в дело не хотим, предложил вашу персону. Тридцать
рублей.
Сумма немалая, да и посмотреть на дуэль было любопытно.
Поколебавшись, дал согласие. Все-таки полезная врачебная практика.
Впереди две войны, наверняка зацепят так или иначе. Только
поинтересовался, кто и где стреляется. Увы, все это было покрыто
мраком тайны — Радулов напрочь отказался мне сообщить детали.
Сказал, что заедет утром в понедельник, в семь часов, взял мой
новый адрес и отбыл восвояси.
— Очень зря! — почти сразу Адриан остудил мой энтузиазм насчет
дуэли. — Подсудное же дело!
— Для участников, не для врача, — засомневался я, жалея, что
проговорился.
— Участникам так точно. Хотя, говорят, сейчас военный министр —
Ванновский, послабления для дуэлей сделал. Может, и не будет
последствий. Да, там от некой госпожи Бестужевой слуга записку
принес. Вот.
Адриан подал мне листок бумаги, я впился в него глазами. Жар
спал, появился аппетит и... Антонина Григорьевна завуалированно
жаловалась на задержку. Вот это номер. Про такой эффект серы я даже
и не слышал. Мог от укола нарушиться женский цикл? Я крепко
задумался. Поразмыслив, понял, что да, вполне может. Организм
борется с заразой, ему не до размножения. Аккуратно, отписался, что
да, такое может быть, надо ждать, на днях загляну и осмотрю ее.
***
— Дело худое, — сообщил пристав.
Блюдников разложил перед собой бумаги, водил по ним карандашом.
Сидели опять в его кабинете, наливались свежей порцией чая.
— Человечек мой сделал выписки из документов, касательно
интересующего вас лица, заодно просмотрел о других участниках.
Значится, все было так...
В ноябре 1894 года в Отделении по охранению общественной
безопасности и порядка в городе Москве были получены сведения о
том, что в квартире № 6 дома Якуб, по Тишинскому переулку,
занимаемой студентом Московского Университета Алексеем Поволоцким
собираются подозрительные люди и некто Иван Распутин — рабочий,
бывший ссыльный, произносит крамольные речи.