В хуторе была своя школа, детский сад и фельдшерский кабинет. А
самое главное, жилье там было квартирным. Ни хат, ни казачек в
Раздольном не найти. Всюду стояла малоэтажная, но многоквартирная
застройка на два-три этажа. Видать, по колхозным квартирам и
расселили немцев.
— Ага, — сказал Вакулин, — да только с немцами ты просто так не
увидишься. Присматривают там за ними. И точно тебя не
подпустят.
Присматривают, значит… Ну что ж, понятное дело, что если есть
иностранцы, то где-то рядом будут и товарищи из КГБ. Наверняка без
этого никак. И, скорее всего, будут тайно. Значит, действительно
просто так в гости к ним не попадешь. Хотя, колхоз у нас глухой,
тихий. Может, одними партийными обошлись?
— А скажите, — глянул я на Вакулина, — кто за немцами смотрит?
Ваши? Партийные?
— И наши, и не наши, — уклончиво ответил Вакулин.
Значит, точно там КГБ сидит среди немцев. И правда проще уж мне
этого Рихтера в поле выловить и объяснить, что почем.
— Так что, ты это дело, Игорь, брось, — продолжал Вакулин, —
Если уж нужно, что, то лучше на учениях. Там тебе проще будет с
немцем увидеться.
— Угу, — покивал я, — проще. Ну ладно, Евгений Герасимович,
пойдемте заявление переписывать.
— Да, пора уж, — покивал он, —ато больно уж у нас много нынче
работы. Особенно у меня.
Вечером, к назначенному времени, я был в местном нашем
отделении. Если честно, про донос, что написала на меня Екатерина
Серая я особо и не переживал. Знал, что разобьется он о чужие
многочисленные показания и доказательства. Знал также, что он, этот
донос, может худым делом обернуться самой Екатерине Ивановне.
В милиции встетил меня Саня, Светкин друг, да повел, куда
следует. Когда пришли мы с Саней в кабинет к Квадратько, Иван
Петрович, широкий, как шкаф сидел за своим столом. Стол этот,
покрытый стеклом, казался на фоне майора маленьким, как школьная
парта.
— А, здорово, Игорь, — Квадратько встал, пожал мою руку, — как
жизня течет?
— Потихоньку, — присел я на предложенный Саньком стул.
— Мда, — он вздохнул, — как рана твоя?
— Заживает.
— Добро, добро, — потянул Квадратько, — значит так. Давай с
тобой начнем сначала и пойдем до конца. Нужны мне от тебя, Игорь,
объяснения по сложившемуся делу. Чтобы приобщить, собственно, к
еноту самому делу. Мне его завтра на суд передавать. Да и интересно
мне, как вообще по твоему разумению все в тот раз обстояло.