Видно было, что совсем Екатерине Ивановне неуютно на меня
глядеть. Тряпичная сумочка с замком-защипом, что держала Серая,
ходила у нее в руках ходуном.
— Спасибо вам, Екатерина Ивановна, что согласились задержаться,
— Сказал Квадратько.
Серая промолчала. Только громко сглотнула слюну, приоткрыла рот
как бы от удивления.
— Присаживайтесь, — он указал на стул.
Саня поторопился поставить его перед рабочим столом майора,
рядом со мной. Серая опасливо села.
Квдаратько поглядел на Серую, потом снова в свой листочек.
Вздохнул.
— Иван Петрович, — нарушил я молчание, — вы чего тут устроили?
Очную ставку, что ли? Если уж так, то не по закону это получается.
Зря вы затеялись.
— Не кипятись, пожалуйста, Игорь, — Квадратько тоже сглотнул, —
ответь сначала на мой вопрос. А потом уж поглядим.
— Зависит от вопроса, — насупился я.
— Иван Петрович, — дрожащим голосом заговорила Серая, — чего тут
такое? Зачем я вам нужна была? Расскажите, я не понимаю!
— Сейчас поймете, — сказал он, глядя на Екатерину Ивановну
из-под тяжелых век, — и поймете, и слово получите. Но Землицын
вперед. Итак, Игорь…
Теперь свинцовый взгляд Квадратько переместился на меня. Майор
повременил продолжать, а потом все же заговорил:
— Из дела, показаний остальных свидетелей, в том числе Мятого и
Екатерины Серой, в девичестве Игнатовой, супруги арестованного, все
ясно. В связи с этим у меня к тебе вот что, Игорь.
— Да хватит вам ломать комедию, — отмахнулся я, — я догадываюсь,
чего вы хотите сказать. И мне даже интересно, как вы это
обоснуете.
— Вот как, — удивился Квадратько, но быстро скрыл свое
удивление, — ну тогда ответь мне, будь добр. Но между нами,
неофициально.
— Мне, мож, выйти? — Спросил вдруг разволновавшийся Саня.
— Да стой уж, — глянул на него Квадратько. Потом снова посмотрел
на меня, — так вот, Игорь. Будешь ты писать на Екатерину Ивановну
Серую заявление в милицию на заведомо ложный донос?
— Заявление?! На меня?! — Напугалась Екатерина Ивановна.
Нахмурившись, я опустил глаза. Потом поднял взгляд на
побледневшее от страха лицо Екатерины Ивановны, на ее дрожащие
руки. Глянул на Квадратько, каменной глыбой, восседавшей за своим
рабочим столом.
Сашка Ивановский от всего происходящего, казалось, даже дыхание
затаил, был тише воды ниже травы. Создавалось впечатление, что и
нету его в кабинете.